ГЕРМАНЦЫ И РИМ

Отношения между германцами и Римом складыва­лись отнюдь не в историю бесконечных конфликтов и разрушений. Германцы и римляне встречались не только на поле боя. Уже на самых ранних этапах стро­ительства своей империи римляне поняли, что иметь в соседях союзные племена — гораздо более надежная гарантия безопасности провинций, чем обеспечивать военное присутствие на самих рубежах. На герман­ской границе всегда ощущалась потребность в мощ­ных военных гарнизонах, однако, как и на других тер­риториях, римляне возлагали надежды также и на племена, которые вступали в союзнические взаимо­отношения с Римом. Например, фризы на севере Нидерландов после первых столкновений с Римом в конечном счете утихомирились, и начался период долгого мирного сосуществования с правительством империи, принесший, помимо прочего, немалую ма­териальную выгоду. Одно из ответвлений свевов — свевы-никреты — с одобрения римлян поселились на плодородной земле долины Неккара, таким образом надолго образовав эффективный барьер против менее послушных варваров на востоке.

В последующие столетия германцы играли еще более активную роль в защите границ, как воины регулярных подразделений римской армии. Группы варваров служили как федераты (foederati): они по­лучали землю в обмен на обязанность нести воен­ную службу в той области, где их селили. Римляне надеялись, что если варвары будут иметь свою долю от плодов этой земли, то это заставит их защищать ее от внешних нападений. Такие группы федератов часто оказывались эффективными, особенно когда они представляли собой отряд, сплотившийся во­круг энергичного вождя. При этом целые племена или народы под командованием своих племенных лидеров терпели неудачи в деле защиты границ. В регулярной армии варвары служили не только рядо­выми солдатами. Напротив, из офицеров высшего ранга, из армейских командиров поздней империи многие были германского происхождения.

В период ранней империи многие германские вожди отслужили в римской армии до того, как до­бились могущества среди своего собственного наро­да. В некоторых случаях этим людям удалось осу­ществить значительные перемены в политической и социальной структуре отдельных народов. Как мы увидим в следующей главе, самым интересным из таких вот возвратившихся «эмигрантов» был власти­тель маркоманнов Маробод, и только лишь перечис­ление других показывает, сколь много германцы почерпнули на римской службе: Арминий, победи­тель злополучного, оказавшегося совсем не на сво­ем месте полководца Квинтилия Вара, Ганнаск, ко­торый успешно грабил галльский берег в I в. н. э., Крупториг, который руководил восстанием фризов, и, наконец, Юлий Цивилис, который стал душой крупного восстания батавов в 69—70 гг. н. э.

В области торговли и коммерции германцы и римляне также были знакомы друг с другом доста­точно хорошо. Уже ко времени вторжения Цезаря в Галлию римских торговцев влекла за Рейн перспек­тива коммерческой выгоды. Свевы — конфедерация племен, обитавших в долине Эльбы, — пускали к себе торговцев, но скорее для того, чтобы распро­дать излишки военной добычи, чем чтобы покупать предметы роскоши, привезенные с юга. Действи­тельно, в эпоху Цезаря они недвусмысленно запре­тили ввоз вина на свою территорию, считая, что оно ослабит их энергию и выносливость. Однако не все германцы были столь суровы. Уже в I в. до н. э. в домах богатых варваров появились римские предме­ты роскоши, в том числе и вино. Тогда, как и позднее, изящные сосуды из серебра, а иногда и из золота пересекали границы и в конце концов ока­зывались в гробницах вождей.

Такая могила, раскопанная в Хобю на датском ос­трове Лоланн, является наиболее ранним и выдаю­щимся примером подобного погребения. В могиле был обнаружен скелет мужчины средних лет и свиные ножки — доля вождя в варварском мире, а также ве­ликолепный столовый сервиз из импортных метал­лических сосудов. Самые великолепные из них — это пара серебряных чаш, украшенных рельефом, изобра­жающим сцены из греческих мифов, большой брон­зовый поднос, на котором стояли эти чаши, и множе­ство красивых бронзовых сосудов. В Северной Европе есть и другие, несколько более поздние находки вы­сококачественных металлических изделий из греко-римского мира, однако ни одна из них не могла срав­ниться с находкой из Хобю.

В купеческих тюках границы пересекали и более скромные предметы, иногда в больших количествах: стеклянная посуда, керамика, изделия из кожи, мо­неты, броши и другие украшения. Иногда бытовые предметы оказывали влияние, которое намного пре­вышало обычную сферу их применения, формируя стили варварского искусства, точно так же, как им­портные греческие изделия из бронзы вдохновляли кельтских ремесленников в V в. до н. э.

Естественно, не все из найденных предметов по­падали в руки германцам в результате международ­ной торговли. Огромный клад серебряной посуды, обнаруженный у Хильдесхайме, скорее всего, явля­ется военной добычей, которую собирали в течение долгого времени до того, как во II в. н. э. клад был захоронен. Еще более очевидный пример военного трофея — бронзовое ведро из погребального курга­на в Бьорске (шведская провинция Вастманланд). Ведро служило урной для кремированных останков местного вождя, однако его первоначальная функ­ция ясна из латинской надписи: «Посвящено Апол­лону Гранну Аммиллием Константом, хранителем его храма». Судя по всему, у этого предмета была бурная жизненная история: ему пришлось поспеш­но покинуть какой-то римский храм.

Помимо торговли и грабежа, был и еще один путь поддержания контактов между севером и югом: дип­ломатия. Вожди варваров, чью лояльность римляне считали ценным приобретением, получали серебря­ные или золотые сосуды в подарок или в виде подку­па. В некоторых случаях предпочитали более конкрет­ную финансовую помощь: в форме монет. Видимо, подобные «дотации» и подарки, путешествовавшие в «дипломатическом багаже», были обычным делом во взаимоотношениях римлян и многих германских вож­дей, особенно тех, что обитали ближе к границам и чью доброжелательность нужно было поощрять более щедро, чем обычно. Однако мы только что видели, что у римской внешней политики были длинные руки, которые доходили и до Скандинавии. Эта прак­тика продолжалась до самого крушения Римской им­перии на западе; следовательно, она, скорее всего, давала какие-то результаты. Клад IV в., состоящий из прекрасной серебряной посуды, был обнаружен в Кайзераутсте неподалеку от Базеля — возможно, па­мять об этой торговле, как и многочисленные находки римских золотых монет на территориях, занятых го­тами в конце римского периода. Обмен шел и в обрат­ном направлении. Кимвры, как рассказывает Страбон, подарили императору Августу в знак дружбы свой самый драгоценный котел.

Что Германия, в свою очередь, могла предложить римским купцам? Основными статьями германского экспорта в Римскую империю были рабы, меха и шку­ры животных, а также янтарь с побережья Восточной Пруссии и Дании. Янтарь пользовался огромной популярностью как материал для украшений уже в до­исторический период, и для приобретения этого кам­ня купцы уже давно проложили торговый путь к ян­тарному берегу — из долины Дуная близ Вены, через Богемию и центральную Германскую равнину. В рим­ский период товары продолжали путешествовать по этому «янтарному пути». Другие торговые дороги про­ходили по долинам, располагавшимся к востоку от Рейна, — долины рек Липпе, Рур и Майн, и далее вдоль Везера и Эльбы, которые текли на север. Ис­пользовались также морские пути вдоль берегов Ни­дерландов, северной Германии и Дании, и со време­нем германские моряки и купцы начали обретать в этих водах навигационное искусство.

Так что уже задолго до того, как варвары вошли в римские провинции в качестве завоевателей, у них был длительный опыт знакомства с материальным богатством римского мира. Можно представлять себе процесс переселения германцев как дикие, разруши­тельные набеги, но это значит слишком упрощать картину. Переселения не были результатом организо­ванных схем завоевания, и не многие из них были более разрушительны, чем средний проход армии в Древнем мире. Как выразился один современный ав­тор, эти вторжения были «золотой лихорадкой иммиг­рации из недоразвитых стран севера в богатые земли Средиземноморья». Длительные торговые и диплома­тические контакты с Римом показали германцам, что ждет их на юге. Пришло время взять это в свои руки.