Рекорд в Вильнюсе

Приехав домой, я узнаю, что общество «Евгеники» организовало соревнования в Варшаве. Мне предстояло бежать на 1500 м. Признаюсь, что эта дистанция не представляла для меня особого интереса. Обычно так складывалось, что в беге на 1500 м у меня не было грозных соперников, и поэтому мое время оказывалось невысоким. Я стал и на этот раз победителем, закончив бег за 4.10,8, Петкевич показал 4.11,0, Маляновский — 4.12,0.

В этот период не только я, но и друзья заметили перемену в отношении Петкевича ко мне. Раньше никому не бросалась в глаза его антипатия, хотя я всегда интуитивно ощущал ее. Теперь Петкевич даже внешне' перестал сдерживаться и не стеснялся показывать свое отношение ко мне в обществе.

Это даже не было завистью, скорее где-то подсознательная неприязнь. Многократно он заявлял, что не ожидал встретить в Польше таких сильных соперников. Я оказался в сложной ситуации и не знал, как мне себя вести. С одной стороны, мне было жаль парня, который, конечно, чувствовал себя здесь одиноко и тосковал о родительском доме. С другой стороны, меня злила eго несправедливость и невыдержанность.

Я не выносил неискренности и двуличия. Когда Петкевич со мной разговаривал, он улыбался; казался добродушным, и несколько раз я напрямик его спрашивал: «Какая черная кошка пробежала между нами?» Но Петкевич отвечал на это удивленным взглядом. Я никогда, не мог понять, почему за моей спиной у него находилось столько аргументов против меня, а в наших разговорах он никогда не был искренним.

Через неделю после соревнований Варшавский окружной союз легкоатлетов устроил встречу спортсменов двух городов: Вильнюса и Варшавы. Правда, уже заранее было известно, что мы победим, но перед нами стояли другие задачи: нам хотелось приобщить жителей Вильнюса к спорту, заинтересовать их легкой атлетикой. С радостью ожидал я путешествия в Вильнюс. Мне очень нравился этот город, его памятные места.

Вопреки нашим ожиданиям, прелюдия к соревнованиям в Вильнюсе была весьма грустной. Я поехал отдельно, не с командой, к самому началу соревнований. В Варшаве меня задержала срочная работа. Это вызвало нападки на меня вильнюсских журналистов. Меня называли молокососом, зазнайкой, упрекали в том, что я приехал отдельно и вдобавок ко всему в спальном вагоне. У меня сложилось впечатление, что причиной нападок были мои громкие победы. Журналисты, видимо, боялись, что я вовсе не приеду в Вильнюс и лишу, таким образом, публику интересного зрелища.

Наша команда поехала без официального руководителя из Союза, его замещал многократный чемпион Польши Стефан Костшевский, который справился со своей задачей просто великолепно.

Я готовился к бегу на 1500 м без особого волнения. Чувствовал я себя тогда отлично, тем более что сам Костшевский массировал меня перед забегом. Сильных соперников на этой дистанции не было, и поэтому я решил установить рекорд Польши. Прежний рекорд принадлежал Форысу — 4.05,0. Правда, коллеги пытались охладить мой пыл, ссылаясь на плохую погоду и намокшую беговую дорожку. Но я стоял на своем. Ведь всем известно, что от упрямства нет лекарства.

Сразу же со старта беру очень высокий темп, не обращая внимания на дождь и сырость. Перед забегом договорился с Костшевским, что он будет говорить мне время на кругах (тогда я еще бегал без секундомера). Итак, первый круг — 1.02,0, противники не выдерживают моего темпа и отпадают уже на этом круге, оставаясь далеко позади. Второй круг дается мне с трудом и пройден только за 1.05,0. Костшевский, подбегая ко мне, кричит: «Быстрей, быстрей! Прибавь темп и рекорд твой!» Однако проще выигрывать теоретически, чем практически. Несмотря на громадные усилия, третий круг я пробегаю за 1.07,0, 1200 м — за 3.14,0. Остается 300 м, которые надо пробежать за 50 секунд. Собрав последние силы, начинаю финишный рывок, но это ни к чему не приводит. Отсутствие сильных соперников, плохая погода, размякшая беговая дорожка сыграли свою роль. Пробегаю 300 м за 52 секунды, но это на две секунды хуже, чем надо. Время мое — 4.06,0. Это на секунду хуже рекорда Форыса.

Потом я понял свою ошибку: неправильно распределил силы, слишком выложился на первом круге, и поэтому не хватило сил на последние круги. Но все же я установил личный рекорд.

На следующий день, как назло, продолжал накрапывать противный мелкий дождь. Народу на стадионе было немного. Пришли только самые горячие болельщики. Я стартовал в беге на 5000 м. Тогда я испытал странное чувство. Я был почти уверен в победе, но какой-то непонятный страх преследовал меня не только на старте, но и во время бега.

Наряду с тактикой, которую рекомендовал Клумберг, у меня был свой маленький секрет. Во время бега я внушал себе: «Чем быстрее пробежишь, тем скорее придет желанный отдых». Однако тогда минуты мне казались часами и как бы чего-то недоставало.

Из-за пронзительно холодной погоды и дождя я побежал в свитере. Но через несколько кругов разогрелся и сбросил свитер. И тут заметил, что вместе с ним, выбросил и платок, который был в кармане. Я давно привык к тому, чтобы что-то держать в руке во время бега. Я уже говорил, что в начале спортивной карьеры мне не разрешали держать секундомер, чтобы я не регулировал темп, но какой-то предмет у меня всегда был в руке. Когда я выбросил вместе со свитером платок, мне как раз и стало недоставать этого «чего-то». Поэтому, поравнявшись с Костшевским, я крикнул, чтобы мне дали платок. Спортсменам запрещено общаться друг с другом во время соревнований, но судья не заметил моего маневра, и на следующем круге Костшевский сунул мне в руку платок.

С самого начала бега я лидировал. За мной бежали Сарнацкий, Сидорович и другие. Через несколько кругов все остаются далеко позади. Сарнацкий не хочет со мною бороться, его задача — взять второе место. Мелкий дождь сечет лицо, и я тороплюсь вперед, чтобы наконец закончить бег и уйти из-под этого отвратительного душа. Яне обращаю внимания даже на Костшевского, который называет мне время и жестикулирует, что-то показывая.

После девятого круга меня охватили апатия и усталость. Я даже замедляю темп, с трудом подавляя желание прекратить бег, и только боязнь стать предметом насмешек товарищей толкает меня вперед. Наконец пошел последний крут. Я услышал крики Стефана и коллег, которые бежали по полю, размахивали руками и торопили меня.

— Ты идешь на рекорд! —- кричали они.— Рекордное время!

Изо всех сил работая руками, делаю рывок и заканчиваю бег с временем 15.17,6, что стало новым рекордом Польши. На 16,2 секунды выше прежнего. Такого результата я не ожидал. Когда сказали об этом,— не поверил. А некоторые даже утверждали, что я пробежал на один круг меньше. Но все сомнения разрешил капитан Кавалец, который был во главе судейской коллегии и официально объявил время.

Собравшиеся на стадионе зрители, обычно довольно сдержанные, наградили меня горячими аплодисментами. Я же так промок и устал, что потихоньку пробрался в раздевалку, переоделся и удрал в отель.