Не будьте адвокатами, просто любите

В Евангелии от Матфея, в главе 22 сказано:

И один из них, законник, искушая Его, спросил, говоря: «Учитель! Какая наибольшая заповедь в законе?»

Иисус сказал ему: «возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением твоим». Сия есть первая и наибольшая заповедь. Вто­рая же подобная ей: «возлюби ближнего твоего, как само­го себя».

На сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки.

Два слова — «закон» и «любовь» — обладают чрез­вычайной важностью. Они представляют собой два типа ума, две полярные противоположности. Ум закона не может быть любящим, и любящий ум не может быть умом закона. Позиция закона не религиозна, она поли­тична и социальна. Позиция любви аполитична и не со­циальна: это индивидуальная, личная и религиозная по­зиция.

Моисей, Ману, Маркс, Мао — это умы закона, они дали миру закон. Иисус, Кришна, Будда, Лао-цзы — это люди любви. Они дали миру не заповедь, а нечто дру­гое — совершенно иное мировоззрение.

Я слышал одну историю о Фридрихе Великом, короле Пруссии, — он был законником. Однажды к нему при­шла женщина и стала жаловаться на мужа: — Ваше ве­личество, мой муж очень плохо со мной обращается. — Это не мое дело, — ответил Фридрих Великий.

Но женщина не унималась: — Ваше величество, он еще очень плохо отзывается о вас. — А это не ваше дело.

Это — ум законника.

Ум законника всегда думает о законе и никогда — о любви. Он всегда думает о справедливости и никогда — о сострадании; а справедливость без сострадания не мо­жет быть справедливой. Справедливость, лишенная со­страдания, обречена быть несправедливой; но сострада­ние, кажущееся несправедливым, не может быть несправедливым. В самой природе сострадания заложе­на справедливость, она следует за ним, словно тень. Но сострадание не следует словно тень за справедливостью, поскольку сострадание реально, любовь реальна. Ваша тень следует за вами, а не вы за тенью. Тень не может ве­сти, она может лишь следовать. И это — один из вели­чайших спорных вопросов в человеческой истории: Бог — это любовь или закон? Бог — это справедливость или сострадание?

Ум законника утверждает, что Бог — это закон и справедливость. Но он не знает, что такое Бог; Бог — это еще одно имя любви. Ум законника не может достичь этого уровня понимания. Он постоянно перекладывает ответственность на кого-то еще — на общество, на эко­номическую систему или на историю. С точки зрения законника, ответственность всегда несет кто-то другой. Любовь берет всю ответственность на себя: я отвечаю, а не ты.

Как только вы поймете, что ответственность лежит на вас, вы начнете расцветать. Закон — это отговорка. Это хитрость ума, необходимая для защиты и обороны. Лю­бовь хрупка, закон — защитный механизм. Когда вы ко­го-то любите, вы не говорите о законе. Когда вы любите, закон исчезает — ибо Любовь есть наивысший закон. Ей не нужен другой закон, она самодостаточна. Когда вас защищает Любовь, вам не нужна другая защита. Не становитесь законниками, иначе вы упустите все самое прекрасное, что есть в мире. Не будьте адвокатами, про­сто любите; иначе вы будете продолжать защищать себя и, в конце концов, обнаружите, что защищать нечего,— вы защищали всего-навсего пустое эго. Всегда можно найти различные способы и средства защиты пустого эго.

Я слышал одну историю об Оскаре Уайльде. Поста­новка на сцене его первой пьесы потерпела полный про­вал. Когда он вышел из вестибюля театра, друзья спроси­ли его: «Ну, как все прошло?» «Пьеса была великолепна, но публика оказалась никчемной», — ответил он.

Это — ум законника, всегда пытающийся защитить пустое эго, — абсолютно пустой мыльный пузырь. Но за­кон продолжает его защищать. Помните, что, как только вы станете законниками, как только вы начнете смот­реть на жизнь сквозь призму закона — неважно, будь то закон правительства или закон церкви, — как только вы начнете смотреть на жизнь сквозь призму закона, мо­рального кодекса, священных писаний, заповедей, она начнет ускользать от вас.

Нужно быть уязвимым, чтобы понять жизнь; нужно быть совершено открытым и незащищенным. Нужно быть готовым умереть ради познания жизни — только тогда можно ее постичь. Если вы боитесь смерти, вы ни­когда не познаете жизнь, потому что страху чуждо пони­мание. Если вы не боитесь смерти, если ради знания вы готовы умереть, вы познаете жизнь, вечную жизнь и бессмертие. Закон — это скрытый страх, любовь — от­крытое бесстрашие.

Вы замечали, что, когда вы любите, страх исчезает? Если есть любовь, нет страха. Если вы любите кого-то, страх исчезает. Чем больше вы любите, тем меньше остается страха. Если вы любите тотально, страха нет со­всем. Страх возникает только тогда, когда вы не любите. Страх — это отсутствие любви; закон — это отсутствие любви, потому что закон — это всего-навсего защита ва­шего трепещущего от страха сердца — вы боитесь и хо­тите обезопасить себя.

Если общество основано па законе, оно будет посто­янно пребывать в страхе. Если общество основано на любви, страх исчезает и потребность в законе отпада­ет — нет нужды в судах, нет нужды в аде и рас. Ад — это идея законников; всякое наказание исходит из их ума. Закон гласит, что, если вы совершите нечто дурное, вас накажут; если вы совершите нечто благое, вас наградят. На этом же основаны и так называемые религии — они говорят, что если вы совершите грех, то отправитесь в ад. Только представьте себе этот ад! Люди, в чьих голо­вах родилась идея ада, были, должно быть, страшными садистами. В их описании ада присутствует все, что мо­жет заставить вас страдать. Но они также придумали и рай — рай для себя и для своих последователей. Ад же — для тех, кто не следует за ними и не верит в них. Это позиция за­конников, точно такса же наказание преступ­ников. Но наказание не работает.

Преступность нельзя остановить, ее не оста­новили наказания. Она продолжает расти, потому что на самом деле ум законника и ум преступника — это две стороны одной медали; они ничем не отличаются друг от друга. Все законники по сути своей преступники, и все преступники могут стать хорошими законниками — у них одинаковый потенциал. Они — не два отдельных мира, а две части одного мира. Преступность постоянно возрастает, а законы становятся все сложнее и запутан­нее.

Человека не изменило наказание; на самом деле оно его еще больше развратило. Его не изменили суды: они его еще больше испортили. Не помогли также и понятия рая, награды и почета. Поскольку ад зиждется на страхе, а рай — на жадности. Страх и жадность — вот в чем про­блема. Как с их помощью можно изменить людей? Они — болезни, а законники твердят, что они — лекарства.

Необходимо совершенно другое отношение — отно­шение любви. Христос несет в этот мир любовь. Он раз­рушает закон, лежащий в его основе. В этом состояло его преступление, именно поэтому его распяли — он разрушал основу преступного общества; он разрушал фундамент всего преступного мира, мира, в котором гос­подствовало насилие, агрессия, войны. Он заложил со­вершенно новый фундамент. Необходимо как можно глубже понять эти строки.

И один из них, законник, искушая Его, спросил, говоря...

«Искушая Его»... Он хотел втянуть Иисуса в судеб­ную полемику. В жизни Иисуса было много моментов, когда его искушали сойти с вершин любви и спуститься в темные бездны закона. И люди, подвергающие его ис­кушению, были очень хитры. Они задавали такие вопро­сы, что, если бы Иисус не был просветленным, он пал бы их жертвой. Они предлагали ему то, что в логике называ­ют дилеммами, в которых любой ответ — ловушка. Ска­жешь одно, и ты попался; скажешь противоположное и тоже угодишь в ловушку.

Вы, наверно, слышали эту знаменитую притчу. Иисус сидел на берегу реки, и толпа привела к нему одну жен­щину. Ему сказали, что эта женщина совершила грех: «Что ты на это скажешь?» Они искушали его, так как в священных писаниях сказано, что если женщина совер­шила грех, то ее следует забросать до смерти камнями. Они поставили Иисуса перед дилеммой. Если бы он ска­зал: «Следуйте писанию», — они бы спросили: «Куда же делась твоя идея любви и сострадания? Неужели ты не можешь простить ее? Значит, идея любви — всего лишь пустой разговор?» Так он бы попался. Если бы он сказал: «Простите ее», — они бы ответили: «Значит, ты против писания, а говорил людям: „Я пришел выполнить писа­ние, а не разрушить его"». Это дилемма: есть только два возможных и одинаково тупиковых решения.

Но ум законника не знает, что у человека любви есть третье решение, которое не дано знать законнику, ибо он мыслит только двумя противоположностями. У за­конника есть только два ответа — «да» и «нет». Ему не­ведом третий, который де Боно назвал «no», — да, нет и по. Это ни «да» ни «нет»; это нечто совершенно иное. Иисус — первый человек в мире, который сказал «no» Он не использовал этого слова, его изобрел де Боно, — но он выразил его суть. Он сказал толпе: «Пускай вперед выйдут те из вас, кто никогда не грешил ни в делах, ни в мыслях своих. Пускай они возьмут в руки камни и убьют эту женщину». Но в толпе не оказалось ни одного чело­века, который бы не согрешил или не подумал о совер­шении греха.

Возможно, среди них были люди, которые никогда не совершили греха, но постоянно думали об этом. На са­мом деле они не могут не думать о грехе. Согрешившие делом думают о грехе гораздо меньше. Те, кто не совер­шил грех, постоянно думают и фантазируют о нем. А для сокровенной сути вашего существа все равно — думае­те вы или делаете.

Постепенно толпа начала расходиться. Люди, стояв­шие в передних рядах, переместились в задние — обще­признанные законоведы и выдающиеся жители города стали потихоньку уходить. Иисус выбрал третий ответ. Он не сказал ни «да» ни «нет». Он сказал: «Убейте эту женщину, но пускай это сделают только те, кто никогда не совершал греха и не думал о нем». Толпа исчезла. Иисус остался наедине с женщиной; она припала к его стопам и сказала: «Я действительно совершила грех, я плохая женщина. Ты можешь наказать меня».

«Кто я такой, чтобы судить? Это между тобой и Богом. Это нечто между тобой и существованием. Кто я такой, чтобы вмешиваться? Если ты осознала, что совершила нечто дурное, больше этого не делай», — ответил Иисус

Такие ситуации постоянно повторялись. Люди пыта­лись вовлечь Иисуса в спор, в котором мог победить ум законника. Нельзя спорить с законником — если вы на­чнете спорить, вы потерпите поражение, потому что в спорах законникам нет равных. Какую бы позицию вы ни заняли, вы проиграете.

Иисус не мог проиграть, потому что он никогда не спорил. Это — один из признаков, указывающих на то, что он достиг любви. Он оставался на пике любви и ни­когда не спускался.

И один из них, законник, искушая Его, спросил, говоря. «Учитель! Какая наибольшая заповедь в законе?»

Это очень сложный вопрос. Какая наибольшая запо­ведь в законе, какая из заповедей самая главная и основ­ная? На этот вопрос очень трудно ответить, потому что каждый закон зависит от других законов — они взаимо­связаны. Нельзя определить основной закон, поскольку основного закона не существует. Все законы зависят друг от друга, они взаимозависимы.

В Индии до сих пор продолжается полемика: что глав­нее — ненасилие или истина? Если вы окажетесь в ситу­ации, в которой необходимо сделать выбор между исти­ной и ненасилием — если вы скажете: «Истина», — тогда произойдет насилие, если вы не скажете «Истина», — то насилия можно будет избежать — что вы будете делать? Скажете ли вы: «Истина», чтобы тем самым поспособст­вовать свершению насилия?

Например, вы стоите на перекрестке и к вам подхо­дит группа полицейских. Они вас спрашивают: «Вы ви­дели, как здесь проходил один человек? Его нужно пой­мать и убить, он сбежал из тюрьмы. Он приговорен к смерти». Вы видели этого человека. Вы можете сказать правду, ответив «да», но тогда вы будете в ответе за его смерть. Вы можете сказать, что не видели его, или вы да­же можете направить полицию по ложному следу; тогда он будет спасен. Вы проявите ненасилие, но согрешите против истины. Что вы будете делать? На первый взгляд кажется, что выбор невозможен, почти невозможен. Ка­кой закон является основным?

Иисус сказал ему: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением твоим».

Это «no»: он не отвечает ни «да» ни «нет» на этот во­прос. Он не опускается до мира законников — он остает­ся на вершине любви. Он говорит: «Сия есть первая и наибольшая заповедь: „Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением твоим"». Вопрос был о законе, а ответ на него — о любви. На самом деле он не ответил на вопрос; или же можно сказать, что он ответил на вопрос, поскольку его ответ — это единственно возможный ответ на этот вопрос.

Это нужно понять. На вопрос низшего уровня можно дать ответ только с высшего уровня: на низшем уровне ответ невозможен. Например, на вашем уровне возни­кает вопрос. Если вы попросите человека, который нахо­дится на этом же уровне, дать свой ответ, он не сможет. Его ответы могут показаться уместными, но они таковы­ми не являются, потому что он находится в той же ситу­ации, что и вы.

Это как если бы один сумасшедший помогал другому сумасшедшему, слепой вел слепца, сбитый с толку чело­век помогал другому сбитому с толку добиться ясности. В результате возникло бы еще больше путаницы. Имен­но это и происходит в мире: все дают советы друг другу. Нет ничего дешевле, чем совет. На самом деле его можно получить совершенно бесплатно, стоит только попро­сить — каждый готов дать совет. Ни вы, ни дающие совет не отдают себе отчет, что вы находитесь на одном уровне и совет просто бесполезен или даже вреден. Только тот кто находится на более высоком по сравнению с вами уровне, может помочь — тот, кто обладает более ясным восприятием, более глубоким пониманием и более про­явленной сущностью. Только такой человек сможет от­ветить на ваш вопрос.

Есть три типа диалога: первый — это когда разгова­ривают двое невежд. Они много болтают, но все без тол­ку. Это фиктивный диалог. Они разговаривают, но дума­ют не то, что говорят, и не осознают то, что говорят,— это просто способ времяпрепровождения; приятно чув­ствовать, что ты чем-то занят. Они разговаривают как два работа, как два компьютера. Второй тип диалога: раз­говаривают два просветленных человека. Они даже не говорят вслух — в этом нет нужды. Их общение безмол­вно, они понимают друг друга без слов. В разговоре двух невежд много слов и нет понимания. При встрече двух просветленных нет слов — одно понимание.

Диалоги первого типа происходят повсюду миллион раз в день. Диалоги второго типа случаются редко, раз в тысячу лет, — очень редко удается встретиться двум про­светленным.

Есть еще третий тип: просветленный разговаривает с непросветленным. Тогда взаимодействуют два плана: земной и небесный; один едет на телеге, другой летит на самолете. Человек на земле спрашивает одно, а человек в небе отвечает ему что-то другое. Но только так можно помочь человеку на земле. Законник спросил о законе. Он спросил: «Учитель! Какая наибольшая заповедь в за­коне?»

Он не спрашивает о любви. Иисус пытается возвы­сить его до любви — он полностью меняет контекст. Как только инициатива попадает в руки Иисуса, он переме­щает вас в неведомое вам измерение, в неизвестное и непознаваемое.

Иисус сказал ему: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением твоим».

«Всем сердцем твоим» означает всеми чувствами. Именно в этом состоит молитвенность. Когда все ваши чувства собраны вместе, соединены воедино, тогда тво­рится молитва. Молитва возносится всем сердцем, тре­пещущим от желания неизвестного, глубинного стрем­ления к постижению неизвестного; каждый удар сердца посвящен молитве.

«Всем разумением твоим» означает медитацию, ког­да все ваши мысли слились воедино. Когда все ваши мысли сливаются воедино, мышление исчезает; когда все ваши чувства сливаются воедино, чувствование ис­чезает. Когда чувств много, вы сентиментальны. Когда чувство одно, исчезает вся сентиментальность — вы ис­полнены сердечности, но без сентиментальности. Мо­литвенность— это не сентиментальность. Молитвен­ность — это такая гармония чувств, такое тотальное единство чувств, при котором сразу же меняется их ка­чество. Это похоже па процесс нагревания воды: она становится все теплее и теплее, затем все более и более горячей — но до 99° С она остается водой. Когда темпе­ратура достигает 100° С, вдруг происходит трансформа­ция. Вода перестает быть водой, она превращается в пар — немедленно меняется качество. Вода имеет свой­ство течь вниз, но, когда она испаряется, пар поднимает­ся вверх. Меняется измерение.

Когда вы живете среди множества различных чувств, вы в смятении, словно в сумасшедшем доме. Когда все чувства составляют одно

целое, наступает момент трансформации. Когда они становятся одним целым, вы достигаете температуры 100° С, мо­мента испарения. Старая природа чувств немед­ленно исчезает, исчезает старое свойство течь вниз. Вы превращаетесь в пар и воспаряете в небо. Вот что такое молитвенность.

То же самое происходит, когда все ваши мысли стано­вятся одним целым, — мышление останавливается Мышление возможно, только когда мыслей много; когда все мысли сливаются воедино, это единство мыслей рав­носильно отсутствию мыслей. Иметь одну мысль — зна­чит не иметь мыслей, поскольку одна мысль не может су­ществовать сама по себе. Она может существовать только вместе со многими, только в толпе. Когда толпа исчезает, исчезает и одна мысль, и наступает состояние отсутствия мыслей.

Итак, в этом коротком предложении Иисус в сжатом виде выразил всю религию:

Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим — это молитва.

Всем разумением твоим — это медитация.

И всею душою твоею... Душа превосходит мышление и чувствование. Душа находится за пределами молитвы и медитации. Душа — это ваша сущность, трансценден­тное сознание.

Представьте себя в виде треугольника — в основе ле­жат мышление и чувствование. Но мысли и чувства — это единственное, что вы имели до сих пор, вам было неведомо третье. Третье можно познать только тогда, когда чувство­вание превращается в молитвенность, мышление — в ме­дитацию, и они начинают подниматься вверх. Затем в определенный момент молитва и медитация встречают­ся — то, где это происходит, есть душа. Однажды ваше сер­дце и ум встречаются — это происходит в вашей сущно­сти, в запредельности. Это то, что Иисус называет душой.

«Сия есть первая и наибольшая заповедь».

Теперь он пользуется языком законников. Он сказал все, что хотел сказать, и возвращается к языку законни­ков. Первое предложение принадлежит уровню Иисуса; второе — уровню законников. Иисус попытался соеди­нить оба уровня мостом.

Сия есть первая и наибольшая заповедь. Любовь — это первая и наибольшая заповедь. На самом деле лю­бовь — вовсе не заповедь, поскольку невозможно при­казать, велеть или заставить любить. Невозможно управлять любовью. Любовь больше вас, выше вас — как можно ею управлять? Что будет, если кто-нибудь вам прикажет любить — как в армии «Налево! Напра­во!» — придет и скажет: «Люби!»? Когда вы слышите команду «Налево!», вы можете повернуть налево; «На­право!» — и вы поворачиваете направо; но что делать, когда дана команда «Люби!»? Непонятно, что делать, ку­да поворачивать, куда идти. Вам неизвестен этот путь — невозможно приказать идти по нему.

Конечно, можно притворяться, можно изображать любовь. Именно это происходит в нашем мире. Самым большим проклятием земли стало то, что любовь начали навязывать. С самого раннего детства нас учат любить, как будто этому можно научить: «Люби мать, люби отца, люби своих братьев и сестер». Люби то, люби сё — и ре­бенок начинает пытаться это делать, откуда ему знать, что любовь не может быть умышленным действием? Любовь случается. Невозможно вызвать ее силой.

Вы не могли любить, потому что слишком сильно ста­рались. Все ищут любовь — можно назвать ее Богом или еще как-то, но глубоко внутри все поиски направлены на любовь. Однако вы потеряли способность ее найти, но не потому, что не старались, а потому, что старались слишком сильно.

Любовь случается — невозможно приказать любить. Но поскольку вам приказывали любить, ваша любовь с самого начала стала фальшивой, отравленной в самом своем истоке. Никогда не говорите ребенку — не берите этот грех на душу — никогда не говорите: «Люби свою мать!» Любите своего ребенка, и пусть любовь осущест­вляется. Не говорите: «Люби меня, потому что я твоя мать (или я твой отец). Люби меня». Не приказывайте любить, иначе ваш ребе­нок никогда не сможет полюбить. Просто люби­те его, и однажды в этой любовной атмосфере за­звучат струны и его ду­ши Гармония живет в самой сердцевине ваше­го существа. Однажды вы услышите некую ме­лодию, гармонию, и вы поймете, что это пробудилась ва­ша сущность. Но никогда не пытайтесь намеренно вы­звать эту мелодию — просто расслабьтесь и позвольте ей произойти.

Вторая же подобная ей: «Возлюби ближнего твоего как самого себя».

Первая заповедь — люби Бога. Бог означает тоталь­ное, Дао, Брахма, Бог — это не очень подходящее слово. Дао намного лучше — тотальное, целое, сущее — суще­ствование любви. Это первая, фундаментальная запо­ведь.

Вторая же подобная ей: «Возлюби ближнего твоего как самого себя».

...потому что трудно найти Бога, и трудно любить его если вы Его еще не нашли. Как можно любить Бога, ко­торого вы не постигли? Как можно любить неизвестное? Необходим некий мост, нечто известное — как без этого любить Бога? Звучит абсурдно; это и является абсурдом. Отсюда вторая заповедь.

Вторая же подобная ей: «Возлюби ближнего твоего как самого себя».

Я как-то прочел одну историю, и она мне очень понра­вилась. Один образованный человек обратился к равви­ну Абраму:

— Говорят, вы даете людям очень эффективные маги­ческие снадобья. Дайте и мне какое-нибудь, чтобы я по­знал страх Божий.

— Я не знаю снадобья, которое бы вызывало страх Божий, — ответил раввин. — Но, если хотите, могу вам предложить средство для божественной любви.

— Это еще лучше! — вскричал ученый.

— Дайте мне его немедленно!

— Это любовь к ближнему твоему, — ответил раввин.

Если вы действительно хотите полюбить Бога, надо начать с людей — они вам ближе всех. И постепенно круги вашей любви начнут расширяться. Любовь — словно камушек, брошенный в тихое озеро: от него на­чинают расходиться круги, и постепенно они достигают самых далеких берегов. Но прежде камушек касается озера, и круги возникают рядом с камушком, а затем они простираются все дальше и дальше. Вначале вы должны полюбить себе подобных — потому что вы знаете их, между вами существует хоть какая-то связь, с ними вы можете чувствовать себя как дома. Затем любовь может начать расширяться. Вы сможете полюбить животных, деревья, горы. И только тогда — и не раньше — вы смо­жете полюбить сущее как таковое.

Итак, если вы смогли полюбить людей, вы сделали первый шаг. Но на нашей несчастной земле все происхо­дит наоборот: люди любят Бога и убивают себе подоб­ных. Более того, они говорят, что вынуждены убивать из своей глубочайшей любви к Богу. Христиане убивают мусульман, мусульмане — христиан, индусы — мусуль­ман, мусульмане — индусов из-за того, что все они лю­бят Бога — во имя Бога они убивают людей. Их боги фальшивы. Потому что, если ваш Бог истинный, если вы действительно познали, что есть божественное, если вы его хотя бы немного осознали, если вам удалось уловить хотя бы проблеск божественного, вы будете любить лю­дей. Вы будете любить животных, деревья, камни — вы будете любить! Любовь станет вашим естественным со­стоянием. Если же вы не способны любить людей, не об­манывайтесь — вам не поможет ни один храм.

Вы можете сказать «нет» Богу, но никогда не говори­те «нет» людям, потому что, если вы сделаете это, путь отрезан, и вы никогда не сможете достичь божественно­го. Скажите «нет» церкви, храму; в этом нет ничего страшного. Но никогда не говорите «нет» любви, потому что она есть истинный храм. Все прочие храмы — про­сто фальшивые монеты, подделки. Есть только один ис­тинный храм, и это любовь. Никогда не говорите «нет» любви, тогда вы найдете Бога, он не сможет от вас долго скрываться.

Вторая заповедь, по словам Иисуса: «Возлюби ближ­него своего, как самого себя...» Ибо человечество — это вы, во многих лицах и многих формах. Разве вы не види­те, что ваш ближний — это вы, это ваша собственная сущность, но в ином обличье.

В названии многих рек на нашей земле использованы цвета. В Китае есть Желтая река, где-то в Южной Африке течет Красная река. Я слышал, что в США есть Белая река и Зеленая река. Река сама по себе не имеет цвета, ее воды бесцветны, но она принимает цвет местности, по которой протекает, цвет растительности на берегах. Если она про­текает через пустыню, у нее один цвет; если через лес — другой: в ней отражается лес — деревья, кусты, травы. Ес­ли она течет по местности с желтой землей, она становит­ся желтой. Однако сама река бесцветна. И все реки — бе­лые, зеленые или желтые — обязательно достигают своей цели, своего пункта назначения, они впадают в океан и растворяются в нем.

Вы отличаетесь благодаря своей местности. У вас раз­ные цвета из-за разных мест обитания. Но ваша сокро­венная сущность бесцветна — она одинакова. Кто-то имеет черную кожу; кто-то — белую; кто-то — нечто среднее, как индейцы; кто-то — желтую, как китайцы. В мире так много цветов. Но не забывайте, что это цвета тел, в которых вы сейчас находитесь. Цвет тела — это не ваш цвет; вы бесцветны. Вы — не тело, а также и не ум, и не сердце. Ваши умы различаются в силу разного вос­питания: тела — из-за разной местности и наследствен­ности; но вы сами одинаковы.

Иисус говорит: «Возлюби ближнего твоего, как само­го себя» Любите ближнего так же, как вы любите себя. В этом сокрыта фундаментальная истина, о которой на­прочь забыли христиане. Иисус говорит «Любите себя» Пока вы не полюбите себя, вы не сможете любить ближ­него своего. Все, чему вас научило так называемое хри­стианство, это ненависть к себе и осуждение. Любите себя, ибо вы ближе всего к Богу. Именно здесь должен возникнуть первый круг на воде. Любите себя! Любовь к себе — это основа всех основ. Если вы хотите проникнуться религиозностью, любовь к себе — первый шаг. А все так называемые религии постоянно учат ненави­деть себя: «Осуждайте себя — вы грешные, заслужива­ющие порицания, никчемные людишки».

Вы — не грешники. Они сделали из вас грешников. Вы не виноваты, это они навязали вам ложное понима­ние жизни. Примите себя и полюбите. Только тогда вы сможете любить ближнего своего, иначе это невозмож­но. Если вы не любите себя, как вы можете по­любить другого челове­ка? Я учу вас любви к се­бе. Сделайте хотя бы это; если вы больше ни на что не способны — по­любите себя. И вы уви­дите, как постепенно из этой любви к себе начнет стру­иться любовь к другим; она будет все расти и расти, в конце концов, достигнет и ваших ближних.

Проблема в том, что сейчас вы ненавидите себя и хо­тите любить других, — это невозможно. Другие тоже не­навидят себя и хотят любить вас. Урок любви вначале нужно усвоить в себе.

Обратитесь к Фрейду и другим психоаналитикам — они открыли одну очень важную вещь. Вначале ребенок аутоэротичен, мастурбативен: ребенок любит самого се­бя. Затем ребенок становится гомосексуальным — маль­чики любят мальчиков и хотят играть друг с другом, де­вочки хотят играть с девочками; они не хотят смеши­ваться. После этого возникает гетеросексуальность — мальчики хотят общаться с девочками и любить девочек; девочки хотят встречаться с мальчиками и любить маль­чиков. Вначале автоэротизм, затем гомоэротизм и, нако­нец, гетероэротизм — вот что происходит в сексе. То же самое — и в любви.

Вначале вы любите себя. Затем ближнего своего, дру­гих людей. И, наконец, вы выходите за пределы и начи­наете любить сущее. Основа — в вас. Поэтому не осуж­дайте и не отвергайте себя. Примите себя. В вас живет божественное. Сущее так сильно вас любит, что решило поселиться в вас. Сущее сделало из вас храм — в вас жи­вет Бог. Если вы отвергаете себя, вы отвергаете то, что ближе всего к Богу. Если вы отвергаете то, что ближе всего, вы никогда не сможете полюбить то, что дальше всего от Бога.

Когда Иисус говорит: «Возлюби ближнего твоего, как самого себя», он имеет в виду две вещи: во-первых, по­любите себя, тогда вы сможете любить ближнего своего.

На самом деле есть только одна заповедь: любовь. Лю­бовь есть один-единственный закон. Если вы постигли любовь — вы постигли все. Если вы не постигли любовь, вы можете знать все что угодно, но все ваше знание — чепуха. Выбросите его на помойку и забудьте о нем. На­чните с самого начала. Снова станьте ребенком и полю­бите себя.

Насколько я вижу, на вашем озере нет кругов. В него еще не упал первый камушек любви.

Я слышал одну датскую притчу. Запомните ее, пусть она останется в вашей памяти навсегда. Это история о паучке, который жил на балке под самой крышей старо­го амбара. Однажды он спустился на тоненькой ниточке на нижнюю перекладину и обнаружил, что там больше мух и их легче ловить. Он решил остаться жить на этой перекладине и сплел себе уютную паутинку. И вот, в один прекрасный день он вдруг заметил ниточку, уходя­щую вверх в темноту, по ней он когда-то спустился вниз «Она мне больше не нужна,— подумал паучок. — Она только мешает». Он оборвал ее и тем самым разрушил всю свою паутинку, которая, как оказалось, держалась на этой тоненькой ниточке.

Эта история и о человеке. Есть нить, которая соединя­ет вас с наивысшим, — можете назвать его Богом, Дао, Сущим, Существованием. Вы, наверное, совсем забыли, что спустились оттуда. Вы пришли из единства и должны к нему вернуться. Все возвращается к своим истокам — так должно быть. Тогда круг замыкается и достигается совершенство. А вы можете, подобно паучку, думать, что нить, соединяющая вас с наивысшим, вам только ме­шает. Из-за нее вы не можете делать многие вещи, она все время становится препятствием. Вы не можете про­являть насилие так, как вам бы этого хотелось; вы не мо­жете быть такими агрессивными, как вам бы хотелось, — нить снова и снова встает у вас на пути. Иногда у вас мо­жет возникать такое же желание, как у паучка, — обор­вать, отрезать ее, чтобы избавиться от препятствия.

Вот почему Ницше говорит: «Бог умер». Он оборвал эту нить. И тут же сошел с ума. Как только он сказал: «Бог умер», он обезумел, потому что отрезал себя от основного источника жизни. Если вы отсекаете связь с источником, вас начинает мучить голод по чему-то жизненно важному, существенному. Тогда вам чего-то не хватает, вы совер­шенно забываете, что это было основой вашей жизни. Па­учок оборвал ниточку и тем самым разрушил свою паути­ну, потому что она держалась на этой ниточке.

Где бы вы ни были, в какой бы тьме ни оказались, лу­чик света все еще соединяет вас с сущим. Благодаря это­му вы живете. Найдите эту нить — она приведет вас об­ратно домой.

5 июня 1910 года умирал О'Генри. Темнело. Вокруг не­го собрались друзья. Внезапно он открыл глаза и сказал: «Зажгите свет. Я не хочу возвращаться домой в темноте». Свет был зажжен, он закрыл глаза, улыбнулся и исчез.

Нить, связывающая вас с сущим, единственный луч света, который дает вам жизнь, — это путь домой. Как далеко бы вы ни ушли, вы все равно остаетесь связанны­ми с сущим — иначе жизнь невозможна. Вы могли за­быть об этом, но сущее помнит о вас, и это единствен­ное, что имеет значение. Постарайтесь найти в себе то, что связывает вас с сущим. Ищите — и вы придете к за­поведи, о которой говорил Иисус. Если вы будете искать, вы узнаете, что именно любовь, а не знание, связывает вас с сущим. Не богатство, не власть и не слава, а любовь наполняет вас жизненной энергией. Каждый раз, когда вы чувствуете любовь, это огромное счастье, потому что жизнь все больше и больше открывается перед вами.

Иисус и Будда похожи на пчел. Пчела летит в долину и находит там прекрасные цветы. Она возвращается и исполняет перед своими друзьями танец радости, сооб­щая, что нашла прекрасную долину, полную цветов: «Ле­тите за мной». Иисус — словно пчела, которая нашла основной источник жизни — долину прекрасных цве­тов, цветов вечности. Он возвращается и танцует перед вами, говоря своим танцем: «Следуйте за мной!»

Если вы постараетесь это понять и начнете внутрен­ние поиски, вы обнаружите, что любовь — это самая важная, самая существенная часть вашего существа. Не лишайте себя любви. Помогайте ей расти, чтобы она смогла превратиться в большое дерево, чтобы под ее сенью нашли себе приют небесные птицы; чтобы в ва­шей любви могли отдохнуть усталые путники; чтобы вы могли поделиться ею; чтобы вы и сами смогли однажды стать пчелой. Радуясь, вы сможете поделиться с людьми своим открытием.