Фрустрации, приписываемые намеренно плохому поведению другого лица

Большинство возражений, выдвигаемых в настоящее время про-
тив концепции Долларда и его сотрудников, сводится к тому, что
фрустрация, для того чтобы она могла породить агрессию, должна
быть атрибутирована намеренно плохому поведению кого-то друго-
го. Суть этого аргумента состоит в той> что мы не будем возмущаться,
негодовать, злиться из-за невозможности достичь цель, если мы не
считаем, что фрустрирующий нас человек стремился намеренно и
несправедливо создавать нам препятствия на пути к цели. Если бе-
гущего футболиста толкает противник и он падает, не успев завла-
деть посланным ему мячом, он, вероятно, не будет проявлять агрес-
сию, если считает, что толчок был нечаянным, но будет фрустрирован,
если подумает, что его толкнули намеренно. Поскольку такая аргу-
ментация представляется вполне убедительной и широко распрост-
ранена, позвольте рассмотреть ее несколько внимательнее.

П Атрибуция фрустрации.Согласно этой альтернативной интерпре-
тации, атрибуции людей, то есть то, как они рассматривают препят-
ствия на пути к цели, определяют их реакции на фрустрацию. На
языке теории атрибуции, который используется многими соци-
альными психологами, можно сказать, что фрустрированный инди-
вид (в моем примере футболист, которому был отпасован мяч), веро-
ятно, будет разозлен на того, кто препятствует достижению его цели
(защитник другой команды), только в том случае, если он припишет
действиям этого человека определенные характеристики, а именно:
действия должны рассматриваться как внутренне детерминирован-
ные (то есть обусловленные, например, мотивацией или особенностя-
ми личности фрустратора скорее, нежели внешним ситуационным
давлением), контролируемые (то есть фрустратор намеренно со-
вершает действия или, по крайней мере, мог не совершать их, если бы

Глава 2 Следствия фрустраций О 63

ихотел) и неправильные (то есть нарушающие общепринятые пра-
мила поведения)¹ (теорию атрибуции я буду обсуждать в главе 4).
Неудивительно, что намеренные фрустрирующие действия по-
рождают агрессивные реакции. Ведь если нас попросят припомнить
(лучай, когда нам приходилось испытывать чувство гнева, то мы ско-
рее всего вспомним эпизоды, когда кто-то намеренно поступал с
нами нехорошо или несправедливо. Эверилл сообщает результаты
исследования, которые демонстрируют как раз подобный эффект.
Он просил участников исследования (студентов университета) отве-
i ить на ряд вопросов относительно того, что вызвало «наиболее ин-
1енсивное состояние гнева», которое им пришлось испытать в те-
чение предшествующей недели. По словам Эверилла,

Подавляющее большинство испьнпувмых сообщали, что это был либо произвольный (намеренный) и несправедливый инцидент—51%, либо такой, которого можно было не допустить—31%. Относительно не- многий указывали, что причинами гнева явились события, которые они считали намеренными, но оправданными—> 11%, либо неизбежны- ми—7%» (Averill, 1982, р. 171).

Оценивая фрустрирующее событие как «произвольное» (наме-
ренное) или такое, которого «в принципе можно было избежать», эти
/поди в основном говорили, что, по их мнению, случившееся было
следствием тех или иных внутренних характеристик лица, на кото-
рое они возлагали ответственность (например, его намерения), и что
они считали этого человека контролирующим свои действия. Кроме
юго, в большинстве случаев провоцирующее их гнев поведение дру-
юго человека рассматривалось как несправедливое, нарушающее
общепринятые правила поведения.