Установление монголо-татарского ига на Руси. Начало возвышения Москвы

1. Дискуссии в литературе о татаро-монгольском иге.

2. Ваcсальная зависимость русских князей от ордынcких ханов.

3. Образование Московского княжества. Начало возвышения Москвы.

России определено было высокое предназначение, ее необозримые равнины поглотили силу монголов и остановили их нашествие на самом краю Европы; варвары не осмелились оставить у себя в тылу порабощенную Русь и возвратились в степи своего Востока. Образующееся просвещение было спасено растерзанной и издыхающей Россией.

А. С. Пушкин

Страшные разорения 1237-1240 годов, совершенные монголо-татарами на Руси, следует отнести к числу величайших катастроф мировой истории. С болью и горечью писал, потрясенный этими событиями, русский проповедник XIII века Серапион Владимирский: «…множество братии и чад наших в плен увели; многие города опустели, поля наши сорной травой поросли, и величие наше унизилось, великолепие наше сгинуло, богатство наше стало добычей врага, труд наш неверным достался в наследство, земля наша попала во власть иноземцам; в позоре мы были живущим окрест земли нашей в посмеяние – для наших врагов… Не было кары, которая бы нас миловала, и теперь непрестанно казнимы…».

Большинство досоветских и советских историков считало, что на Руси установилось татаро-монгольское иго, которое длилось 250 лет. «Отечество наше рабствовало от Днестра до Ильменя», - указывал Н. М. Карамзин. «Злой татарщиной» называл этот период советский иследователь Ю. А. Кизилов. «Столетия ордынского ига были временем угнетения и хищнической эксплуатации ордынскими ханами Руси», – подчеркивал В. В. Каргалов. И такие утверждения можно найти во всех учебниках и монографических исследованиях.

Перестройка и гласность в СССР открыли возможность для пересмотра многих устоявшихся положений. Появились работы, авторы которых поставили под сомнение наличие татаро-монгольского ига на Руси.

Л.Н. Гумилев категорически отвергал понятие «монголо-татарское иго», называя его мифом. При этом он утверждал, что «...говорить о завоевании России монголами нелепо, потому что монголы в 1249 году ушли из России, и вопрос о взаимоотношении между Великим монгольским Улусом и Великим княжеством Владимирским ставился уже позже и решен был в княжение Александра Невского, когда он добился выгодного союза с Золотой Ордой».

Писатель Б. Васильев одну из своих статей прямо озаглавил "А было ли иго?", приводя доводы в пользу добровольности русско-ордынского союза, говоря о дани как законной плате монголам за охрану русских границ, о фактах участия русских войск в организованных монголами военных походах. (Действительно, русские отряды участвовали в завоевании Северного Кавказа, Южного Китая и др.)

В свою очередь, публицист В. Кожинов, не отрицая монгольского ига, отвергал тезис о его чрезвычайной обременительности для русского народа. При этом он ссылается на исследование историка П. Н. Павлова "К вопросу о русской дани в Золотую Орду", опубликованное в 1958 году. Согласно выкладкам, приведенным в этой работе, выявляется, что в среднем на душу населения годовая дань составляла всего лишь один-два рубля в современном исчислении. Такая дань не могла быть слишком тяжелой для народа, но сильно ударила по казне русских князей. Специфику составляло и то, что угнетение не было прямым: угнетатель жил вдалеке, а не среди покоренного народа. Такая форма зависимости не направлялась на отдельно взятые личные интересы, а связывала их круговой порукой. По мере ослабления Орды угнетение теряло остроту. Фоменко вообще отрицает наличие татаро-монгол, утверждая, что это были отряды европейских рыцарей.

Своеобразную трактовку понятия “иго” предлагают авторы учебника “Выбирая свою историю.” «Для чего же понадобилось называть эти отношения туманным словом “иго”? задают они вопрос. И далее пишут. «Ответ, по всей видимости, заключается в том, что “иго” позволяет избежать бестактного разговора об обстоятельствах и способах установления этой зависимости. “Иго” продолжает воспроизводиться в нащих учебниках, чтобы закамуфлировать тот неприятный факт, что зависимость Северо-Восточной Руси от Золотой Орды есть результат сознательного выбора в целенаправленной политики князей».

Интересный вывод содержится в работе «Кризис средневековой Руси» английского историка Джона Феннела. Он пишет: «Татары не проявляли стремления вмешиваться в управление Владимиром, Суздалем, Ростовом или Новгородом. Они не совершали карательных набегов. Нет никаких упоминаний даже о татарских представителях или войсках, размещенных в основных городах на севере Руси. Возможно, это объясняется послушанием русских, их нежеланием раздражать татар в те годы, их выжидательной политикой; или опять-таки это может свидетельствовать о неготовности татар на этой стадии осуществлять твердый военный и экономический контроль над русскими. Во всяком случае, что касается татарской политики на Руси, это был период пасивности. По всей видимости, русские в то время сами решали, как им жить».

Действительно, согласимся с последней фразой историка. Тем более, что в ходе Батыева погрома, по подсчетам археологов, из известных по раскопкам 74 городов Руси XII – XIII ст. 49 были разорены, причем в 14 жизнь не возобновилась, а 15 превратились в села. Значительная часть ремесленного населения городов, как наиболее активная часть населения Руси, была уведена в рабство. Кроме того, своеобразие русско-ордынских отношений следует рассматривать только в контексте той исторической эпохи. А как нам уже известно,

в середине XIII в. децентрализованная Русь подверглась двойной агрессии –

с Востока и Запада. При этом западная агрессия несла несчастья никак не меньше: она была подготовлена и финансирована Ватиканом, заложившего

в нее заряд католического фанатизма.

Таким образом, господство татаро-монгол над русскими землями не вызывает сомнения. Формы этого господства на различных этапах менялись. Но суть господства, нам представляется, четко уловил Карл Маркс, подчеркивая, что иго «не только давило, но оскорбляло и иссушало самую душу народа, ставшего его жертвой». Здесь мы должны иметь ввиду прежде всего психологический момент: – ожидание нового возможного погрома.

Батый установил свое господство над Русью, и на русских людей было надето двойное ярмо: власть своих бояр во главе с князем и татарский «выход» (налог), который они вынуждены были платить в Орду. Однако Батый, который обосновался в Сарае на Волге, являлся наследником третьего сына Чингисхана Джучи и владел частью монгольского наследия. Великий хан монголов сидел

в городе Каракоруме, и формально Батый вынужден был ему подчиняться. В монгольском государстве сложилась ситуация, характерная для Киевской Руси периода феодальной раздробленности: сильный хан отдельного улуса (территории) вынужден был подчиняться более слабому, но старшему по положению. Батый на завоеванной территории Руси действовал самостоятельно.

В 1243 г. он вызвал к себе в ставку Владимирского князя Ярослава Всеволодовича и, по словам летописи, «почти (его) великою честию, и мужи его» назначил Ярослава старшим среди русских князей: «Буде ты старей всем князья в русском языце».

Через два года в Орду прибыли черниговский князь Михаил Всеволодович и галицкий князь Даниил Романович. Как сообщает «Сказание об убиении в Орде Михаила Черниговского», князь перед тем, как попасть к Батыю, должен был выполнить некоторые «процедуры»: пройти «сначала через огонь

и поклониться кусту и идолам». Но князь отказался исполнить языческий обычай, заявив: «Не подобает христианам проходить через огонь и поклоняться ему, как вы поклоняетесь. Такова вера христианская: не велит поклоняться ничему сотворенному, а велит поклоняться только отцу и сыну и святому духу». Это разъярило Батыя. Его воины схватили Михаила, избили его,

а затем отрезали «голову святому мученику Михаилу». Даниил Романович же покорился и получил во владение свою землю. Так же поступили и многие другие русские князья. Они стали подручниками Батыя и обязаны были выполнять все его приказания. «По сказанию летописцев венгерских,–- пишет Н .М. Карамзин, – народы, побежденные монголами, должны были обыкновенно давать им людей годных для военной службы». По определению послов папы римского к монголам Плано Карпини и Рубрука, в войске Батыя находилось 150 тысяч татар и монголов и около 450 тысяч представителей различных покоренных народов.

Ярослав Всеволодович правил «из руки» Батыя три года. Однако с таким положением не были согласны в Каракоруме, и Ярослава вызвали туда. Здесь, как сообщают источники, Ярослава отравили и по велению матери правителя Каракорума послали гонцов за его сыном Александром Невским, которого считали не только талантливым полководцем, но и осторожным, осмотрительным политиком.

Александр вместе со своим старшим братом Андреем появился в Каракоруме в 1247 г. Здесь Андрею дали Северо-Восточную Русь, а Александру – Киев, наиболее разоренную территорию. Пожалуй, этим актом великий хан хотел наказать Александра за его медлительность и лишить возможности его усиления. Но с таким решением не согласился Батый и в 1252 г. назначил Александра старейшим над всеми князьями.

В 1256 г. Батый умирает. Его улус распадается на 14 уделов. Верховную власть наследует Берке. В годы его правления во внутреннем положении Орды происходят существенные перемены. Происходит исламизация верхушки общества. Монголы смешиваются с коренными народами, усваивают их язык

и культуру, стараются усилить свое господство в богатом русском улусе. Отдельные из вельмож, оседавших на Руси, становились основателями новых владетельных фамилий; их потомки в последующие столетия приобретали известность, влияние и власть. Из их среды вышли Годуновы, Сабуровы, Баскаковы, Карамзины и другие.

Берке, порвавший связи с Каракорумом, распорядился провести перепись покоренных земель. На Руси ее проводили несколько лет (1257-1259 гг.) монгольские писцы – «численники» («число» – перепись.) Жителей «клали в число» по десяткам, сотням, тысячам и десяткам тысяч, с них брали налоги по этим спискам. Освободили только лиц духовного звания – с помощью русских священников, как рассчитывали татарские правители, легче будет управлять их христианской паствой.

Александр Ярославич сурово обращался с теми, кто противился проведению переписи. Не пожалел даже своего сына. Перепись была проведена. С населения брали разные налоги – дань, поплужное (подать с плуга), ям (на ямскую гоньбу – почтовую службу; ям – почтовая станция на дороге). Нужно было кормить ордынских послов, численников, баскаков – командиров воинских отрядов, поставлять воинов и подводы для ханских войск; русские вместе

с другими подневольными людьми вынуждены были участвовать в походах Орды, помогать ей в войнах, захватах. Попытки Невского и ряда других князей облегчить положение русских людей ни к чему не приводили. А выступления народных масс против ордынцев в отдельных районах земли вызвали недовольство хана и привели к смерти Александра.

Между русскими князьями разгорелась борьба за великое княжение. Причастными к этой борьбе оказались и дети Александра Невского.

В 1277 г. старший сын Александра – Дмитрий, князь переяславский, добивается у хана ярлыка на великое княжение. Однако против него выступил меньший брат Андрей, князь городецкий. Летопись отмечает, что Андрей

«многи дары даде царю и великим князем ордынским и всех наполнии богатством, и уговори и уласка всех, и испроси себе великое княжение Владимирское

у царя под братом своим старейшим великим князем Дмитрием Александровичем», в 1281 г. приводит на Русь ордынское войско, которое опустошает многие города и селения, уводит пленников и увозит богатую добычу.

Через 10 лет Андрей вновь совершает поход против брата Дмитрия, который к этому времени владел ярлыком на великое княжение. Летопись рассказывает, что Андрей вместе с Дюденем, братом золотоордынского хана Тохты,

в 1293 г. идет на Русь. «Взяша Владимир, и церковь Володимерскую разграбиша, и сосуды священные вся поимаша, и Суздаль, и Юрьев, и Переславль, Дмитров, Москву, Коломну, Можаеск, Угличе поле, всех градов взяша 14, и всю землю пусту сътвориша», и получает ярлык на великое княжение. Этот поход настолько ошеломил современников, что многие поколения со страхом вспоминали «Дюденеву рать».

С болью о межкняжеской борьбе говорил и Серапион Владимирский: «Не раскаялись в наших грехах, не отступились от злых своих нравов, не очистились от скверны греховной, позабыли страшные кары на всю нашу землю; в ничтожестве пребывая, себя почитаем великими…зависть умножилась, злоба нас держит в покорстве, тщеславие разум наш вознесло, к ближним вражда вселилась в наши сердца, ненасытная жадность поработила… как звери жаждут насытить плоть, так и мы жаждем и стремимся всех погубить, а горестное их имущество к своему присоединить: звери, поев, насыщаются, мы же насытиться не можем: того добыв, другого желаем!»

События этого времени четко определили политику Орды по отношению к своему «русскому улусу», которая заключалась в известной формуле «разделяй и властвуй». И это четко прослеживалось в передаче ярлыка на великое княжение не старшему в роду князю, а угодному хану.

Борьбой между старшими братьями за великое княжение воспользовался меньший в роду Александра – Даниил, который в 70-х годах XIII столетия получил в качестве удела Москву. Даниил положил начало династии московским князьям. Москва во время их княжения превратилась в стольный город и стала центром крупного централизованного государства – Россия.

Уже в конце XYI столетия многие задавали вопрос:

«Кто думал-гадал, что Москве царством быти,

и кто же знал, что Москве государством слыти.

Стояли на Москве – реке села красные боярина-

хорошего Кучка Степана Ивановича!»

Вопрос возвышения Москвы интересовал ни одно поколение историков. Не уменьшается интерес к данной проблеме и в настоящее время.

Историк Н. М. Карамзин полагал, что «что нашествие Батыево, кучи пепла и трупов, неволя, рабство толь долговременное, составляют, конечно, одно из величайших бедствий, известных нам по летописям государств, однако ж и благотворные следствия оного несомненны… Москва обязана своим величием ханам». Н. М. Карамзин считал, что «иго татар обогатило казну великокняжескую исчислением поголовной дани и разными налогами, дотоле неизвестными, собираемыми будто бы для хана, но хитростью князей обращенными в их собственный доход». Историк В. О. Ключевский в отличие от Н. М. Карамзина не придавал татарскому игу решающего значения в складывании Московского государства. Он считал, что «ордынские ханы не навязывали Руси каких- либо своих порядков, довольствуясь данью, даже плохо вникали в порядок, там действовавший», и со свойственной ему иронией добавлял: «И трудно было вникнуть в него, потому что в отношениях между тамошними князьями нельзя было усмотреть никакого порядка… Власть хана была грубым татарским ножом, разрезавшим узлы, в какие умели потомки Всеволода III запутывать дела своей земли. Русские летописцы не напрасно называли поганых агарян батогом божиим, вразумляющим грешников, чтобы привести их на путь покаяния. Всех удачнее пользовались этим батогом великие князья московские против своей братии».

Советские историки рассмотрели практически весь комплекс социально - экономических, политических, общественных и других условий возвышения Москвы. Между тем и на сегодняшний день существует еще много спорных

и нерешенных вопросов, которые требуют дальнейшего изучения.

С целью получить свободный выход на Оку Даниил нанес поражение войску рязанского князя, которого поддерживала Орда, и присоединил к Москве Коломну и Лопасню (1300 г.). Вскоре к Москве было присоединено выморочное Переяславское княжество (1302 г.), а в 1303 г. в состав Московского княжества вошел Можайский удел Смоленской земли. Таким образом, уже в начале XIV ст. владения московских князей увеличились вдвое, что позволило князю Юрию Даниловичу начать борьбу за Великое Владимирское княжение.

В этой борьбе его основным соперником становится тверской князь Михаил Ярославич. (Тверь, как и Москва, – молодой город. Город впервые упоминается в летописях под 1208 г. Тверское княжество в конце XIII ст. становится одним из сильнейших в Северо-Восточной Руси.)

В 1303 г. умирает великий князь Андрей Александрович, и русские князья поехали в Орду. Спор в Орде между тверским и московским князьями, двумя претендентами на Великое княжение, закончился в пользу тверского князя Михаила (1305-1318 гг.). Это время некоторого политического усиления Твери.

Михаил старается подчинить своему влиянию все северо-восточные земли и Новгород. В грамоте греческого патриарха Нифонта Михаил Ярославич впервые после татарского нашествия назван «великим князем всея Руси». Эту же мысль выразил и монах одного из тверских монастырей Акиндин: «Царь еси господине – княже в своей земле».

Михаил Ярославич дважды (в 1305 и 1308 гг.) с крупными силами ходил к Москве, но не смог взять города и «не успев ничто же, возвратися», – записал летописец.

Постепенно тверской князь стал терять поддержку местных феодалов

и народных масс, что подтверждается данными летописи, сообщающей о массовом выступлении в 1310, 1311, 1316 и других годах.

Михаил рассорился и с новым митрополитом Петром, обвинив его во взятках. Последний стал на сторону московского князя, переехав из Твери во Владимир.

В 1312 г. в Орде умер хан Тохта, который поддерживал Михаила Ярославича, и ханский престол занял Узбек (1312–1341 гг.) Русские князья, как

и раньше, потянулись в Орду. Тверской князь вновь был назначен старшим. Московский же князь Юрий, проведя два года в Орде, женился на сестре хана Узбека и добился, в свою очередь, ярлыка на Великое Владимирское княжение.

Между московским и тверским войском недалеко от Твери произошло сражение. Войска Юрия были разбиты. В плен к тверскому князю попала его жена, которая вскоре умерла. Однако противники не решились продолжать открытую борьбу и перенесли спор в Орду. Здесь Михаилу были предъявлены многие обвинения, среди которых сокрытие от хана части дани: «…многи дани поимал еси на городех наших, царю же не дал еси»; сопротивление ханской власти; смерть ханской сестры. Михаил был убит. Великим князем стал Юрий Данилович Московский (1318–1325 гг.)

Новому великому князю пришлось решать ряд сложных задач. Борьба за великое княжение принесла разорение народу. Кроме того, участились вторжения войск Орды: они ограбили и разгромили Кострому, Ярославль, Ростов

и другие города, что вызвало мощное восстание в Ростове в 1320 г. «быша

в Ростове змии татарове, люди же ростовскии собравшеся, изгониша их»,– записал летописец. Однако восстание было подавлено. Вместе с тем выступления народных масс против татар позволили Юрию добиться от хана полной передачи ему сбора дани с русских земель. Ярлык на великое княжение давал право княжить и в Новгороде. Юрий этим успешно воспользовался. Он в1322 г. во главе новгородских войск отразил нападение шведов и у истоков Невы построил крепость Орешек. В 1323 г. со Швецией был заключен договор, впервые установивший границу между Русью и шведскими владениями.

Между тем активная политика Юрия стала вызывать недовольство местных князей и беспокойство в Орде. Здесь были убиты тверской и московский князья. Ярлык на великое княжение перешел к тверскому князю Александру Михайловичу (1326–1327гг.). Хан послал в Тверь отряд своих войск во главе

с братом Чолханом (Щелканом). Как всегда, ордынцы начали грабить народ, чинить всякие насилия. Это привело к мощному восстанию в Твери (1327 г.):

«И удариша в колоколы, и сташа вечием, и поворотися весь град, и весь народ том часе събрашася, и бысть в них замятня, и кликнуша тверичи, и начаша избывати татар, где кого застронив, дондеже и самого Шевкала убиша и всех поряду»,– отметил летописец.

Ордынский хан готовил войско для нового похода на Русь. Этим решил воспользоваться Иван Данилович, ставший после смерти Юрия московским князем (1325–1340 гг.).

Иван Данилович, прозванный «Калита» (мешок или кошелек с деньгами) был крупной политической фигурой своего времени. Свою политику Иван Данилович точно и расчетливо сообразовывал со складывающимися обстоятельствами. Его хитрость и жестокость для политиков всех времен не редкость; поразительны его терпение, дальновидность, целеустремленность. «Смиренная мудрость» (хотя В. Г. Белинский считает, что он «был хитер, а не смирен») князя в Орде, куда он ездил на поклон весьма часто, льстивые речи и «многое злато и сребро» хану и ханшам, мурзам и прочим делали свое дело – там его слушали, ценили, любили. У себя же дома беспощаден был не только с князьями–соперниками, но и с простолюдинами – «лихими людьми», «татями», подавлял всякое недовольство с гневом великим.

Князь Иван поспешил в Орду, хан Узбек поручил ему подавить восстание в Твери с помощью татарского войска. Тверское княжество подверглось сильнейшему разорению. Тверь, Кашин и другие «грады и волости пусты сотвориша, а люди изсекоша, а иных во плен поведоша». Тверской князь бежал сначала в Псков, а затем в Литву.

Совершая поход на Тверь, Иван Калита действовал как представитель господствующего сословия, который стремится защитить свою вотчину и ослабить соперника. По словам московского летописца, бог «заступил благоверного князя великого Ивана Даниловича и его град Москву и всю его отчину от иноплеменник, поганых татар».

Несмотря на поражение, тверское восстание имело огромное значение: оно заставило Орду окончательно отказаться от систематических набегов баскаков и перейти к откупу дани русскими князьями. Иван Калита получил ярлык на великое княжение (1328 г.) и стал главным сборщиком дани для Орды.

Право и обязанность сбора дани со всей Руси, возложенные ханом на Ивана Калиту, в известной мере способствовали его обогащению. Дань везли

в Москву, а затем в Орду. Искусно играя роль союзника и слуги Золотой Орды, Иван Калита «собирает» русские земли. Его власть признали князья ростовские и углические, белозерский и галичский. Примером политики московского правительства могут служить действия Ивана Калиты в Ростовском княжестве. По словам автора «Жития Сергия Радонежского», с вокняжением Ивана Калиты для Ростовской земле настало «насилование многое» и «великий страх овладел всеми». Чтобы собрать полностью «дани-выходы» ордынские, он организовал поход на Новгород и Псков. Некоторые из земель, не принадлежавших московскому князю, оказались в особых с ним отношениях. Иван у местных князей покупает Углич, Галич, Белоозеро и как собственник получает возможность влиять на политику Владимирского, Юрьевского и Костромского княжеств. В Москву стали отовсюду съезжаться бояре, привлеченные богатством и силой московского князя. Бояре богатели, участвуя в сборе дани, получая выгодные наместничества, приобретая новые вотчины на присоединенных территориях в великокняжеском домене. Таким образом, политическая власть Москвы распространялась значительно дальше границ Московского княжества.

Следует обратить внимание и еще на один важный момент, который обеспечил возвышение Москвы. Это поддержка московского князя церковью. Митрополит Петр, уехавший из Твери во Владимир, часто посещал Москву.

А когда Иван построил в Москве пять каменных церквей, то Петр здесь «отдыхал душой и телом» и сделал Москву своим постоянным местопребыванием. Его преемник Феогност также был союзником Калиты. Так, например, чтобы изгнать из Пскова бежавшего туда тверского князя, Феогност отлучил весь Псков от церкви и запретил там богослужение. Цель была достигнута – тверской князь Александр Михайлович бежал в Литву. В Пскове и Новгороде епископами были поставлены сторонники Москвы. Феогносту удалось добиться и ликвидации возникшей в это время галичской митрополии.

Таким образом, начиная с Ивана Калиты, Владимирское княжение прочно, а затем и окончательно утверждается за московскими князьями.

Источники и литература

1. Полное собрание русских летописей. Т. 1-2; 14.

2. История России с древнейших времен до конца XVII века.– М., 1997.

3. Карамзин Н. М. История государства Российского.– М., 1989.– Кн. 1.

4. Ключевский В. О. Курс русской истории. Сочинения.– М., 1989.– Т. 2.

5. Соловьев С. М. Сочинения.– М.. 1989.– Кн. 2.

6. Тихомиров М. Н. Средневековая Москва в XIV–XV веках.– М., 1957.

7. Черепнин Л. В. Образование Русского централизованного государства в XIV–XV вв.– М., 1960.