Семейно-брачные отношения по Германскому гражданскому уложению 1896 г.

В семейных отношениях важнейшим положением (не новым для германского права) было признание только гражданского бра­ка. Брак считался не частным договором, а государственно-соци­альным институтов. Но заключать его полагалось путем согласно­го личного заявления в присутствии только гражданского чинов­ника. Не запрещалась церковная форма брака, и все церковные обязанности признавались сохраняющими силу для придержива­ющихся этих правил. Закреплялась моногамность брака и невоз­можность вступить в другой брак, не прекратив предыдущего.

Брачный возраст устанавливался в согласии с требованиями гражданской дееспособности: в 21 год для мужчин, в 16 — для женщин. Подразумевалось, что отец дает согласие на брак для своих законных детей (фактически — только для женщин, по­скольку мужчины в 21 год приобретали полную дееспособность). Таким образом, проявление отеческой власти было значительно ослаблено.

Отношения супругов в браке регулировались традиционно, с закреплением доминирующей воли мужа. Супруги обязаны были совместно жить, соблюдать верность, поддерживать совместное хозяйство; муж обязан был предоставлять жене соответствующее ее положению содержание. Доминирующая роль мужа по-прежне­му выражалась в том, что он вправе был решать по-своему все воп­росы совместной жизни, выбирать местожительство. Однако такое главенство уже не было абсолютным. В частности, жена могла не подчиняться решению мужа, если оно ей представлялось злоупот­реблением правом.

Женщина в браке не теряла своей дееспособности. Более того, в домашнем хозяйстве она имела преимущественное право на все действия. Сделки и юридические действия в этих пределах подра­зумевали согласие мужа, которое могло быть ограничено только путем специального установления опеки над женой.

ГГУ признавало режим общности имущества супругов. Другие отношения супругов по поводу имущества допускались, но для этого надо было заключать специальный брачный контракт. В те­чение брака муж управлял всеми имуществами семьи, включая «внесенные» женой. Однако управлять имуществом жены муж дол­жен был «правильно», а для распоряжения им испрашивать ее со­гласия. В полном ведении жены были ее личные вещи, включая драгоценности, а также полученное в подарок, приобретенное сво­им трудом или самостоятельным ведением предприятия. Таким образом, система внутрисемейных имущественных отношений ГГУ была более благоприятна для женщины, хотя равенство дале­ко не устанавливалось.

Развод допускался только в судебном порядке и при наличии узаконенных причин (прелюбодеяние, совершение преступления, злонамеренное оставление, нарушение обязанностей брака, в т. ч. жестоким обращением с супругом). В этой части проявилось вли­яние протестантизма.

В значительной степени условным стал институт отцовской власти в отношении детей. Мать также обязана и была вправе за­ботиться о личности детей. Отец мог пользоваться имуществом детей. Сохранялась возможность отца прибегнуть в отношении своего ребенка к исправительным мерам, но они налагались не произвольно, а по решению опекунского суда.

Сохранялось различие прав законных и внебрачных детей. По отношению к матери внебрачные дети считались равными с ее за­конными, по отношению к отцу — родство не признавалось. Од­нако внебрачные дети могли требовать от своего отца алиментов до достижения ими 16 лет. Соответственно различались и наслед­ственные права детей. Правом на обязательную долю в наследстве пользовались только законные дети.

Германское гражданское уложение 1896 г. стало вторым, после Французского гражданского кодекса 1804 г., классическим выра­жением частного права эпохи нового времени. Его особенности были особыми чертами германской правовой традиции. А общие принципы — также с классической полнотой выражали стремле­ния к экономической и гражданской свободе на основе гражданс­кого равенства. Вместе с тем открытый индивидуализм, присущий частному праву переходной эпохи, был сглажен стремлениями к социальнополезному праву; это предопределило значительное воз­растание проявлений государственного регулирования инсти­тутов частного права.