Психология на рубеже XIX-XX веков 2 страница

венно. Знания об объектах всегда переживаются как данность и от-

носятся к внешнему миру, т. е. к «не-Я», считал Лосский, поэтому

они представляют собой знания именно о внешнем мире, а не о

себе. Объектами таких знаний-переживаний, с его точки зрения,

служат прежде всего эстетические, религиозные, нравственные и

правовые нормы, т. е. то, что непосредственно связано с эмоциями.

Пытаясь решить проблему свободы воли на основе интуитивиз-

ма, он в работе «Основные учения психологии с точки зрения во-

люнтаризма» (1903) отрицал биологический детерминизм, который

исходит из идеи о том, что человек, как и любое живое существо,

подчинен законам естественных наук. Он также не был согласен с

точкой зрения, основанной на внутренней, сознательной обуслов-

ленности свободы воли, при которой человек свободен в той степе-

ни, в которой сам является виновником своих поступков и свобо-

да - это свобода его выбора. Лосский утверждал, что волевая

активность есть своеобразный вид творчества, точнее, своеобраз-

ный вид творческой энергии, так как воля - это сила, которая со-

здает новое явление. Как и одушевленность, волевую активность

можно прямо и непосредственно ощутить, а потому существование

специфического волевого элемента (так же как и наличие души у

человека) не нуждается в дополнительных доказательствах.

Рассуждения о свободе воли Лосский связывал со своей теорией

идеал-реализма. Он доказывал, что в основе реального находится

идеальное бытие, которое выше пространственно-временной смены

событий. Таким образом, человек как носитель конкретно-идеаль-

ного бытия стоит выше законов природы, в том числе и законов

причинно-следственных отношений, детерминизма. Собственная

духовная сила человека проявляется сообразно его интересам и

потребностям.

Внешний мир не может произвести ни внимание, ни волю, он

может быть лишь поводом к их проявлению, не более того. Обосно-

вывая свою теорию идеал-реализма, Лосский писал, что в ней де-

лается попытка соединить две противоположные позиции - и абсо-

лютного, идеального, и реального, связанного с практической жиз-

нью. Критикуя теорию индивидуализма, ученый отмечал, что в ней

рассматривается мир как сумма раздробленных, разобщенных осо-

бей, которые считаются абсолютной ценностью. Эта теория сужает

сферу интересов индивидов по сравнению с его теорией, в которой

считается, что каждый человек переживает как бесконечно ценное

не только свои состояния, но и бытие других людей, бытие сверх-

индивидуального целого. Индивидуалистическое мировоззрение

сводит цель жизни человека к самосохранению, при этом люди

становятся все более похожими друг на друга, так как они стремят-

ся к одной цели. Поэтому, с точки зрения Лосского, крайний инди-

видуализм в конце концов приходит к утрате самой идеи инди-

видуума, личности. Он считал, что сохранить и развить это понятие

можно, только приняв его учение, которое сочетает индивидуаль-

ное с универсальным, соединяет человека с другими людьми в их

переживаниях.

Лосский также подчеркивал, что каждый человек имеет опре-

деленное предназначение, призван для того, чтобы реализоваться

в своем своеобразии, и именно при таком осуществлении себя, по

тому плану, который был заложен, индивид и обнаруживает миру

собственную ценность, сверхиндивидуальное значение.

Значительное место в психологических исследованиях Лосского

занимал вопрос о специфике русской ментальности, «русского ха-

рактера». В своей книге «Характер русского народа» (1957) он ут-

верждал, что его главной чертой является религиозность, которая

служит основой как положительных, так и отрицательных качеств

русских. Эта работа представляет значительный интерес как по

количеству собранного материала, так и по описанию выбранных

качеств, хотя анализ психологических причин их формирования и

развития субъективен и мало обоснован.

Со многими положениями концепции идеал-реализма Лосского

был согласен профессор Московского университета С.Л.Франк

(1877-1950), также продолжавший в философии и психологии раз-

вивать идеи, заложенные В.С.Соловьевым. Особый интерес для

него представляли исследования духовной активности человека;

он доказывал, что психология должна оставаться прежде всего

наукой о душе, а не о психических процессах. Хотя в последние

годы жизни на первый план в исследованиях Франка вышли имен-

но философские проблемы, а собственно психологические исследо-

вания он считал не свойственными российской науке, однако до

своей вынужденной эмиграции в 1922 г. он уделял проблемам души,

исследованию психики человека большое внимание. Наиболее зна-

чительными работами в этом плане явились сочинения Франка

«Предмет знания» (1915), «Душа человека» (1917), «Духовные осно-

вы общества» (1922).

Франк считал, что необходимо обратиться к традиционному

предмету психологии, вернуть понятие души взамен понятия душев-

ные явления, которые, с его точки зрения, не имеют самостоятель-

ного значения и потому не могут быть предметом науки. Он дока-

зывал, что психология должна рождать в человеке понимание

цельности своей личности и смысла жизни, а это может дать только

наука о душе. Объясняя состояние общественного сознания и кри-

зис современного общества кризисом мировоззрения, Франк писал

о том, что появление психологии без души связано с потерей чело-

веком интереса к себе и отсутствием желания понять смысл своего

существования. Потому психология с такой легкостью стала одной

из естественных наук, писал он, что исчез научный, теоретический

интерес к познанию существа человеческой души. Этой потерей

научного интереса к душе человека объяснял он и повышение инте-

реса к мистике.

Он считал основой психологии философию, а не естествознание,

так как она не изучает реальные процессы предметного бытия в их

причинной или другой естественной закономерности, а дает «общие

логические разъяснения идеальной природы и строения душевного

мира и его же идеального отношения к другим объектам бытия».

Доказывая необходимость и возможность исследовать душу,

Франк ссылался на опыт интуитивизма, говоря о том, что при по-

мощи озарения, интуиции мы можем мгновенно познать состояние

своей души, ее глубину и целостность в единстве ее связи с прош-

лым и будущим. При этом под душой он понимал «общую родовую

природу мира душевного бытия как качественно своеобразного

целостного единства».

Большое значение имеет тот факт, что Франк разводил такие

понятия, как душевная жизнь, душа и сознание. В аномальных

случаях, подчеркивал он, душевная жизнь словно выходит из бере-

гов и затопляет сознание, именно по этим состояниям можно дать

некоторую характеристику душевной жизни как состояния рассе-

янного внимания, в котором соединяются предметы и смутные пе-

реживания, связанные с ними. Фактически говоря о том же, о чем и

Фрейд, Франк писал, что под тонким слоем затвердевших форм

рассудочной культуры тлеет жар великих страстей, темных и свет-

лых, которые и в жизни отдельной личности, и в жизни народа в

целом могут прорвать плотину и выйти наружу, сметая все на своем

пути, ведя к агрессии, бунту и анархии. Таким образом, с точки зре-

ния Франка, главным содержанием души является слепая, хаотиче-

ская, иррациональная душевная жизнь. При этом, опять-таки в уни-

сон с психоанализом, он доказывал, что в игре и искусстве человек

выплескивает наружу свою смутную, неосознанную душевную жизнь

и тем самым дополняет узкий круг осознанных переживаний. Он

также считал, что именно бессознательное служит главным пред-

метом психологических исследований, а сознание лишь постольку

входит в предмет психологии, поскольку явления сознания имеют

сторону, в силу которой они представляют собой переживания, и

именно в этой части они и являются элементами душевной жизни.

Главными характеристиками душевной жизни, с точки зрения

Франка, являются ее бесформенность, слитность, т.е. ее непротя-

женность и вневременность. Поэтому совершенно естественно, что

он выступал против ассоцианизма и теории Вундта о сенсорной

мозаике, настаивая на том, что душевная жизнь не мозаика элемен-

тов, но единство, причем единство неопределимое, но непосредст-

венно переживаемое самим субъектом.

Однако это единство души не абсолютное, подчеркивал ученый,

оно не исключает многообразия. В душе объединены многообраз-

ные разнородные и противоборствующие силы, формирующиеся

и объединяющиеся под действием чувственно-эмоциональных и

сверхчувственно-волевых стремлений, которые и образуют своего

рода два плана, два уровня души.

Теория познания, разрабатываемая Франком, так же, как его

понимание сущности души, во многом опирается на монадологию

Лейбница. Франк писал, что чистый разум сверхиндивидуален и

сверхличен и потому познание не столько происходит на основе

соприкосновения с внешним миром, сколько развивается изнутри.

На периферии душа соприкасается с предметной стороной бытия и

таким образом становится носительницей знаний о внешнем мире.

Однако по своим внутренним каналам душа соединяется с чистым

разумом и наполняется не относительными понятиями, а чистым

объективным знанием. Так в «извне и изнутри озаряемом и втяги-

ваемом в себя предметном содержании и в самой озаряющей силе

знания» развиваются познавательные способности души, писал

Франк.

Но это и есть фактически изложение теории рациональной ин-

туиции с единственным, хотя и очень существенным, изменением.

Если рационалисты таким образом доказывали мощь и силу ра-

зума, возможность на его основе объективного познания действи-

тельности, то Франк с помощью тех же посылок доказывал необ-

ходимость прямо противоположного - полагаясь на веру, чувствен-

ную интуицию, не доверять собственному разуму или не полностью

полагаться на него.

Выделяя два уровня души, Франк писал и о том, что смутная

душевная жизнь, связанная с эмоциями и чувствами, является как

бы низшим уровнем души, который соотносится с телом. Тело не

только позволяет душе локализоваться во времени и пространстве,

но и снижает, затемняет содержание душевной жизни. Предметные

знания, самосознание души представляют собой промежуточный

слой, отделяющий бессознательную душевную жизнь от жизни ду-

ховной, которая и служит центром души. Она не зависит от тела и

его ограничений, так как несет на себе отпечаток высшей веры,

Бога. Исходя из этого, Франк пришел к выводу, что «конкретная

душевная жизнь, или душа, является промежуточным началом

между временным потоком эмпирического телесно-предметного

мира и актуальной сверхвременностью духовного бытия», т. е. про-

межуточной инстанцией между небом и землей. Поэтому истинное

познание - всегда откровение, так как оно возрождает связь с це-

лым, а истина всегда есть понятие абсолютное, религиозно-транс-

цендентальное, так как она отражает связь личного духа с мировым

целым или слияние души человека с душой мира.

Таким образом, можно сказать, что из всех психологов того вре-

мени Франк полнее и точнее других отразил влияние религиозной

философии, которая берет свое начало в теории Соловьева, на

психологию. При этом в его концепции в полной мере отразились

как достоинства, так и недостатки такой позиции.

Психология, разрабатываемая Франком и Лосским, отражала

особенности отечественной науки, то, что русская душа и русская

наука самым тесным образом связаны именно с христианскими цен-

ностями, а потому отечественная философия и психология должны

развиваться как идеалистические, интуитивные и христианские.

Надо отметить, что догматический характер эта философия

имела преимущественно у светских ученых, в то время как богосло-

вы (Алексей Введенский и позже П. Флоренский) старались при-

мирить светскую и христианскую идеологии, соединить христиан-

ство с реальной жизнью, ввести его в мир, а не скрыться с его по-

мощью от реальной действительности, как стремились большинст-

во светских философов. Пытаясь объяснить этот факт, богослов и

философ Алексей Введенский писал, что светским ученым кажется,

будто для развития религии недостаточно веры и надо обратить ее

в знание. Но люди истинно верующие, в том числе христианские

философы-богословы, не догматизируют ее и не пытаются соеди-

нить веру со знанием, так как уверены в силе самой веры, в то

время как светские ученые, в глубине души не уверенные в силе

одной веры, хотят подкрепить ее знанием и тем самым умаляют

значение и силу сознательной веры, догматизируют знания, лишая

их свободного развития.

Для этого периода характерно и то, что попытки жестко соеди-

нить науку с православной религией происходили на фоне умень-

шающейся религиозности общества. Одновременно распростра-

нялось увлечение спиритизмом, оккультными науками, Буддой, За-

ратустрой и другими восточными мудрецами.

Против слияния веры и знания, лишающих психологию ее объ-

ективного, экспериментального основания, выступал профессор

Петербургского университетаАлександр Введенский (1856-1925), который противостоял позиции Лосского и по другим вопросам,

не принимая его теорию интуитивизма.

Введенский поступил на математический факультет Петербург-

ского университета, однако затем перешел на историко-филологи-

ческий, специализировался у известного психолога М. И.Владис-

лавлева. После защиты магистерской диссертации в 1888 г. он за-

нял должность профессора Петербургского университета. Под

руководством Введенского в 1897 г. было образовано Философское

общество при Петербургском университете (по аналогии с Москов-

ским обществом), которое просуществовало до 1917 г.

Математическое образование, полученное Введенским, объяс-

няет его стремление сделать и психологию такой же объективной,

позитивной наукой, как науки естественные. Отсюда его убеждение

в том,' что идеалистическая психология может быть позитивной,

объективной, экспериментальной наукой. Этим объясняется и его

уверенность в том, что психику можно экспериментально исследо-

вать (как с помощью измерительных приборов, так и неизмеритель-

ными, естественными экспериментальными методами), его желание

сделать ее теоретической, а не прикладной наукой, а также стрем-

ление проверять все психологические постулаты логикой, т.е.

сделать психологию наукой рациональной, а не интуитивной. Он

также хотел приблизить отечественную психологию к европейской,

не лишая ее, однако, своеобразия, собственного лица. Это было тем

более возможно, с его точки зрения, что критическая философия

Канта, последователем которого являлся Введенский, несла на себе

отпечаток морализаторства, нравственного императива. Как и для

российской науки, главным для нее был не только вопрос познания,

но и вопрос развития нравственности, что являлось хорошей осно-

вой для взаимного сближения.

Формирование современной объективной психологии было

основной целью Введенского, этому посвящены практически все

его сочинения. Главный свой труд он так и назвал «Психология без

всякой метафизики» (1917), подчеркивая этим и необходимость, и

возможность построения объективной психологии. Он доказывал,

что, в отличие от расплывчатых теорий души, психология должна

исследовать объективные познавательные процессы, а также чув-

ства и волю, которые имеют внешние корреляты, а потому могут

быть исследованы объективно. Введенский также считал, что ду-

шевные явления абсолютно реальны (в отличие от души), а потому

могут быть предметом самостоятельной науки. Некоторые психо-

логи возражали против этих положений теории Введенского, про-

тив такого определения предмета психологии, так как считали, что

душевные явления не имеют самостоятельного значения и потому

не могут быть предметом самостоятельной науки. Наиболее отчет-

ливо эта позиция, как было показано выше, выразилась в работе

Франка «О душе», хотя и другие психологи - Лосский, Булгаков

считали, что именно душа, объединяющая разные состояния, яв-

ляется центром исследовательских интересов. Они также доказы-

вали, что существует прямой объективный метод ее исследования -

интроспекция или интуиция, а потому не имеет смысла изменять

предмет психологии.

Одной из центральных психологических проблем для Введен-

ского была проблема соотнесения знания и веры. Он считал, что

метафизику надо оставить вере, а науке позволительно употреблять

ее только в виде рабочих гипотез. Этим утверждением он как раз

и становился в оппозицию к концепциям Франка и особенно Лос-

ского, резкая полемика с которым продолжалась до 20-х годов.

При этом ученый выделял несколько видов веры в ее отношении

к разуму и в зависимости от ценности ее мотивов - вера наивная,

вера разумная, сознательная, вера слепая и т.д.

Основным положением своей психологической теории Введен-

ский считал «психофизический закон Введенского», или закон

всеобщих признаков одушевленности, который изложен им в рабо-

тах «О пределах и признаках одушевления» (1892) и «Лекции по

психологии» (1908). В продолжение своего утверждения немета-

физической, но научной психологии он писал, что одушевленность

или неодушевленность не может быть объективно доказана и по-

тому является метафизическим понятием. В своих доказательствах

он опирался на тот факт, что объективные признаки одушевлен-

ности должны состоять из таких материальных явлений, которые

не могут возникать там, где нет душевной жизни.

Стремясь к построению научной психологии, Введенский хотел

заложить как можно более объективные положения в ее основание.

Поэтому он отвергал все монистические психологические теории,

вне зависимости от того, какой именно элемент считают они осно-

вой психической жизни - ощущения, мысли, переживания или во-

лю. Он считал необходимым в качестве основных рассматривать

три элемента психики - мысли, ощущения и чувства и затем изу-

чать их соединение по законам ассоциаций, т.е. исследовать, по

возможности объективно, формирование и развитие психических

процессов.

Рассматривая когнитивную сферу, прежде всего восприятие и

мышление, Введенский подчеркивал необходимость отделить в

наших знаниях о психических процессах объективное, то, что мо-

жет быть исследовано, постигнуто на опыте, от трансценденталь-

ного. Исходя из этого, он писал, что бессознательные явления если

и существуют, то относятся к трансцендентальным, т. е. метафи-

зическим, явлениям, а потому не могут входить в предмет объек-

тивной психологии. Иначе говоря, не отказывая бессознательному

в возможном существовании, он исключал эти явления из позитив-

ной науки, так как не видел объективных методов их исследования.

Исследуя проблему мышления, Введенский также одним из пер-

вых пытался разделить понятия интуитивного мышления и интуи-

тивизма: Интуитивное мышление, писал он, безусловно, сущест-

вует, причем его необходимыми условиями он считал одаренность,

талантливость ученого, честность мысли, т.е. умение и желание

проверить правильность и достоверность полученных при помощи

интуиции данных логическим или экспериментальным путем, а

также хорошее знание того предмета, который исследуется в дан-

ный момент. Он особенно настаивал на последнем условии, так как

считал, что на пустом месте, без опоры на знания, без определенной

посылки невозможно никакое мышление - ни логическое, ни ин-

туитивное. При этом он резко критиковал такое понятие, как ин-

туитивизм. Он не относил его к мышлению, так как это, с его точки

зрения, скорее не мысль, а чувство, возникающее без опоры на зна-

ние, без посылок - как прямое ощущение существования или отсут-

ствия чего-то во внешнем мире.

Изучая соотношение мышления и эмоций, Введенский исполь-

зовал популярную в то время теорию энергетизма Маха, утверж-

дая, что мышление, самонаблюдение, любая рациональная оценка

ситуации ослабляет чувства. И наоборот, сильно развитые чувства

или захваченность ими в определенный момент времени ослабляют

мышление.

Против такого повального увлечения теорией Маха, которую

использовали и Бехтерев, и, позднее, Блонский, и другие ученые,

выступал Лопатин. Он доказывал, что этот закон механики нельзя

рассматривать как абсолютный закон всякого бытия вообще, но

только как закон бытия физического, механического, к которому не

относится психика, а потому на психические процессы этот закон

не распространяется.

Работы Введенского имели огромное значение для отечествен-

ной психологии. Они соединяли европейскую и российскую тради-

ции, а также различные способы исследования психики - субъек-

тивные и объективные, показав достоинства и недостатки каждо-

го из них.

Одним из самых важных явлений в российской науке того пе-

риода было становление экспериментальной психологии, формиро-

вание первых психологических лабораторий. Одним из инициато-

ров этого процесса сталН. Я. Грот (1852-1899).

Н. Я. Грот был сыном известного ученого, одного из основате-

лей российской филологии - Я. К. Грота. Семейная атмосфера,

пример отца и его друзей не только создали установку на научную

деятельность, но и определили принадлежность к определенному

кругу российской интеллигенции, идеологию которой разрабаты-

вал и представлял Грот в своем творчестве.

После окончания историко-филологического факультета Петер-

бургского университета Н. Я. Грот стажировался за границей, где

изучал последние достижение немецких, английских и французских

ученых. По возвращении на родину он получил должность профес-

сора в Нежинском университете. В 1880 г. он защитил магистер-

скую, а в 1883 г. докторскую диссертации, в которых развивал свою

концепцию логики и эмоций. Проблема эмоционального развития

стала одной из важнейших в творчестве Грота. В 1886 г. М. М. Тро-

ицкий передал ему заведование кафедрой философии Московского

университета, а с 1887 г. он возглавил и Московское психологиче-

ское общество.

Развивая свою программу построения психологии, Грот считал,

что она должна быть объективной естественной эксперименталь-

ной наукой, доказывал, что именно психология должна лежать в

основе наук о человеке. Он был активным сторонником практиче-

ского использования психологии, ее связи с педагогикой, медици-

ной и юриспруденцией.

В работе «Основания экспериментальной психологии» (1896) он

писал, что экспериментальная психология имеет большое значение

для развития не только психологии, но и всех гуманитарных наук,

утверждал, что новый этап развития психологии связан с объеди-

нением, конвергенцией разных психологических теорий на основе

эксперимента. Главное достоинство экспериментальной психоло-

гии Грот видел в том, что она имеет дело не с субстанциями или

явлениями, а с реальными фактами душевной жизни. Он также

доказывал, что экспериментальная психология не должна отожде-

ствляться с психофизиологией, так как экспериментальным может

быть любой раздел психологии, в частности психология мышления

и чувств, которая и была в центре внимания Грота. В этом вопросе

он полностью разделял взгляды Введенского. И Грот, и особенно

Введенский разработали много приборов для экспериментального

исследования психики. Поэтому в начале XX в. Введенский, кото-

рый, так же как и Грот, был активным сторонником появления

Института экспериментальной психологии, горячо приветствовал

успехи ученика Грота Г. И. Челпанова в его создании.

Доказывая важность и значение эксперимента, Грот тем не менее

разделял позицию Введенского о том, что главным методом пси-

хологического исследования является самонаблюдение. Он также

принимал классификацию Введенского, выделявшего самонаблю-

дение личное и коллективное, т.е. опросы или анкеты. Обосно-

ванность такого подхода частично доказывается тем фактом, что

применение анкет у детей затруднено как раз из-за отсутствия у них

необходимого уровня рефлексии.

Наибольшие трудности для экспериментальной психологии,

подчеркивал Грот, представляют способ передачи, описания ду-

шевного состояния исследуемого субъекта экспериментатору и

правильная его интерпретация экспериментатором. Интуитивное

чтение в чужих душах обычно дает ошибочные результаты, а если

бы оно было эффективным, может быть, и отпала бы необходи-

мость в психологии, во всяком случае в прикладной эксперимен-

тальной психологии. Дополняя эту мысль Грота, Введенский писал

о том, что при интерпретации результатов важно опираться не

только на свой опыт, но и на описанный в литературе, это помогает

дополнить собственные наблюдения более объективными данным

о чужой душевной жизни и мышлении.

Изменение научных приоритетов в психологии, о чем говори-

лось выше, сказалось и на исследованиях Грота, в творчестве ко-

торого в середине 80-х годов произошел переход от увлечения по-

зитивизмом и естественными науками к ориентации на филосо-

фию и исследование духовного мира человека. Неизменным, одна-

ко, осталось то особое внимание, которое Грот^уделял развитию

эмоций и чувств, связывая их не только с мыслями, но и с ощуще-

ниями, т. е. по существу он говорил об эмоциональном тоне ощу-

щений.

Одна из первых книг Грота так и называлась - «Психология

чувствований в ее истории и главных основах»; в ней он пытался

применить законы дифференциации и интеграции, открытые в

физиологии, к психологии. В этой книге, которая появилась в свет

в 1880 г., изложены результаты одного из первых отечественных

экспериментальных исследований эмоций. Дальнейшие усилия

Грота в этой области отражены в работе «Значение чувства в по-

знании и деятельности человека» (1899). В качестве основной еди-

ницы душевной жизни он выделял «психический оборот», который

состоял из четырех основных моментов - ощущений, чувствований,

умственной переработки и волевого решения, переходящего в

действие. Таким образом, именно Грот заложил основы отечест-

венной психологии эмоций, доказал их большое значение для раз-

вития познания и личности человека и связывал их, в русле отече-

ственной традиции, с нравственным развитием ребенка.

Говоря о возможности практического применения данных его

исследования о связи чувств и ощущений, он доказывал, что в ре-

альной жизни человеческая психика находится в состоянии рав-

новесия между пессимизмом и оптимизмом. Считая, что существует

баланс сил в удовольствии и страдании, он доказывал, что измене-

ние равновесия в сторону страдания изменяет и познавательные

способности человека, так как, если ему очень плохо, он фактиче-

ски уже не может ощущать новое и не воспринимает ничего поло-

жительного. Поэтому, доказывал Грот, психике необходим баланс

противоположных сил - отрицательные чувства должны компенси-

роваться положительными и наоборот.

Грот говорил о том, что его теория баланса сил связана с разви-

тием нравственности у человека, так как люди начинают ощущать

всю полноту возмездия за свои дела еще на земле, когда за каким-

то радостным событием следует огорчение от того, что радость

была получена в ущерб другому. Точно так же и горе может впо-

следствии компенсироваться радостью. Он также дал весьма ориги-