Студопедия

КАТЕГОРИИ:

АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника


Место неокантианства в истории российской социологии




На рубеже XIX —XX вв. четко обнаружился кризис ведущих парадигм российской социоло­гии. Начался поиск синтезирующих вариантов, что с необходимостью побудило к уточнению как са­мого объекта и предмета социологии, так и мето­дологии социологического познания. На передний план выдвинулся сформулированный в духе фи­лософии И. Канта вопрос, как возможна теорети­ческая социология, и соответственно критический анализ существующих социологических мо­делей. Российская социология вступила в новый — аналитический — этап своего развития, специ­фику которого наиболее ярко выразило неокан­тианство (А. С. Лаппо—Данилевский, Б. А. Кистяковский, П. И. Новгородцев, В. М. Хвостов, Л. И. Петражицкий).

В предыдущих главах шла речь об изначаль­ном тяготении российской социальной мысли к кантианству, в том числе .о неокантианской ревизии марксизма. На рубеже веков неокантианское движение приобретает широкое влияние в рам­ках частных общественных наук (история, право, политэкономия), методологические проблемы ко­торых побудили их представителей обратиться к социологическим обобщениям. Значительное вли­яние на это движение оказало западное неокан­тианство, особенно баденская школа (В. Виндельбанд, Г. Риккерт). Тем не менее, подчеркнем глу­бокую оригинальность и самостоятельность российского неокантианского поиска.

Смысл неокантианского подхода к реальности заключа­ется в идее конституирующей активности человеческого мышления как источника априорных сущностных определений бытия, на основе которых созидается и структурируется мир человека (культура). Следовательно, в поисках ответа на то, откуда мы знаем, что нужно действовать именно так, мы дол­жны обратиться к анализу универсальных духовных струк­тур, посредством которых мы конструируем мир. С этим же связан и ответ на вопрос о том, как возможно обобщающее социальное познание, если в общественной жизни все инди­видуально. Проблема решается обращением к понятию дол­женствования (ценности), общезначимого, нравственного иде­ала, посредством которого мы "упорядочиваем" текущее бы­тие. Неокантианцы при этом стремились преодолеть разрыв сферы должного и сферы сущего, слишком явный у Канта (подр.: 21).

Практически все неокантианцы четко фиксируют ситуа­цию кризиса социальной науки, ее оснований, рассматривая его прежде всего как кризис методологический. Существую­щая социология, ориентируясь на факты только как на дан­ности, неспособна понять, что же скрыто за ними, чем зада­ется интерсубъективность. Иначе говоря, кризис социологии есть прежде всего выражение несостоятельности позитивиз­ма. Неокантианцы посвятили критике позитивизма ряд глу­боких исследований, среди которых особенно выделяется работа выдающегося российского историка и социального мыслителя А. С. Лаппо —Данилевского (1863—1919) "Основные принципы социологической доктрины О. Конта" (1902). Без преу величения можно сказать, что исследование это оказа­лось этапным для развития российской социологии. Значи­тельную роль сыграли также аналогичные исследования П. И. Новгородцева и Б. А. Кистяковского.

Исток несостоятельности позитивизма, согласно Лаппо — Данилевскому и др., в шаткости его гносеологических посы­лок, игнорировании гносеологии Канта, что и лишает его воз­можности обосновать социологию. Уже в самом начале пози­тивизм совершает грубую гносеологическую ошибку, наивно — реалистически трактуя социальные понятия. Социальное целое представляется позитивизму как некое твердое, неза­висимое от нашего существования бытие, еще до всякого по­знания определенное в своих признаках, а потому катего­рии, которые используются для объяснения этих связей, при­нимаются в качестве изначально очевидных. Конт к тому же не разобрался в сути единообразия человеческой природы, .— не учел непрерывности человеческого сознания, что не по­зволило ему понять природу социального взаимодействия. Кризис позитивистской социологии — это и кризис методо­логии историзма, ибо, настаивая на эволюционно — историческом изучении социальных элементов в их взаимосвязи в рам­ках определенной среды, позитивизм игнорирует их автоном­ность и самостоятельность, превращая личность в исчезаю­щую величину. А в итоге позитивизм, много рассуждая о законах социологии, так и не открыл ни одного из них, назы­вая таковыми произвольные гипотезы.

Критика позитивизма приводит неокантианцев к выводу о необходимости ограничения притязаний "социологического разума", в том числе его претензий на предвидение буду­щего. Особенно негативно оценивал возможности социоло­гии выдающийся мыслитель П. И. Новгородцев (1866—1924). Наивному реализму позитивизма должна быть противопосавлена методология, объясняющая мою уверенность в логи­ческой обязательности суждений о содержании моего инди­видуального переживания и учитывающая нравственную точ­ку зрения.

Решение проблемы видится неокантианцам, во —первых, в идее наличия "сознания вообще" как априорного регулятив­ного принципа и общего критерия истинности наших сужде­ний и, во —вторых, в принципе отнесения к ценности. И имен­но последнее играет решающую роль, утверждая примат практического разума над теоретическим, воли над логическим размышлением (подр.: 28). По словам Новгородцева, необхо­димо признание "самостоятельного значения за нравствен­ным началом и нормативным рассмотрением" (22, с. 250), ибо "цель заключается не в объяснении, а в оценке явлений, со­вершаемой независимо от того, как эти явления развивались в прошлом и как они имеют развиваться в будущем" (22, с. 255). Иными словами, оценка производится не с точки зре­ния каузальной последовательности событий, но с точки зре­ния безусловной, абсолютной ценности нравственного дол­женствования. Образцом реализации такого подхода являет­ся книга Новгородцева "Об общественном идеале" (1917). Именно в таком направлении неокантианцы видели путь к построению современной методологии социального познания, свободного от всякого натурализма. В практическом же пла­не это выдвигало на передний план ценность личности как абсолютного идеала, отвергающего любые проекты "социаль­ного осчастливливания" извне. Поэтому различные соци­альные устройства должны рассматриваться лишь как вре­менные формы для реализации принципа личности.

Необходимо отметить еще одну черту неокантианской со­циологии — ее глубокий психологизм, от скрытого у Б. А. Кистяковского до почти полного отождествления социальной жизни с психологическим или социально — психологическим взаимодействием у Л. И. Петражицкого и В. М. Хвостова (1868—1920). Однако это не психологизм субъективной шко­лы. Да, социальность, подчеркивает Лаппо—Данилевский, есть в конечном счете реализация человеческой психики, но в ка­честве проявления единообразия человеческого сознания во­обще (19, с. 448; 20, с. 294, 296). А потому, продолжим словами Новгороддева, общество существует только в лицах, это един­ственная социальная реальность. Всякая норма "ты должен" есть в конечном счете принцип бытия личности, переживания и самоопределения которой происходят в контексте априор­ного идеала. Здесь —то мы и выходим к ключевой категории неокантианской социологии — категории нормы.

Дело в том, что одним из течений, направленных на пере­осмысление сути и задач социологии, стала в первые десяти­летия XX в. социологическая школа в российской правовой науке. Во многом именно ее представители инициировали неокантианский поворот в обществознании. Научный поиск в данном случае был ориентирован на понимание права как социального явления, что обусловливалось поворотом право­вой науки от права исторического к естественному праву с его идеей безусловной и абсолютной ценности жизни, сво­боды и независимости личности в ее связях с государством и обществом. "Мысль обращалась не к тому, что будет в силу естественных причин, а к тому, что должно быть, в соответ­ствии с нравственным законом" (22, с. 254). Следовательно, нужно было решить вопрос о путях реализации должного в сущем. Социология обратилась к проблеме социальной нор­мативности (долженствования) как условию и средству ре­шения всех других вопросов социальной теории и практики.

Остановимся подробнее на двух наиболее значимых вер­сиях неокантианской интерпретации социологии — концеп­циях Б. А. Кистяковского и Л. И. Петражицкого.


Поделиться:

Дата добавления: 2015-08-05; просмотров: 70; Мы поможем в написании вашей работы!; Нарушение авторских прав





lektsii.com - Лекции.Ком - 2014-2024 год. (0.005 сек.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав
Главная страница Случайная страница Контакты