А теперь, дамы и господа, разрешите пригласить сюда нашего непревзойдённого волшебника укрощения, нашу бессменную звезду и бриллиант. Вильгельм Левандовски!

Восьмитысячный зал взревел и поднялся на ноги, а Том закрыл лицо руками, чтобы не сойти с ума окончательно. Сидя в первом ряду, он слишком сильно бросался в глаза, но предпочитал не видеть удивлённых взглядов соседей и людей, сидящих напротив. Вильгельм разбивал воздух ударами хлыста, а Том, не в силах отнять руки от лица, вслушивался в каждую ноту оркестра и считал круги и тени от движений Вильгельма.

Он не мог видеть пасти хищника.

Он не знал, как помешать этому.

Он до смерти боялся, что лазурная рубашка превратится в кровавую.

Уважаемые зрители, мы предлагаем вам немного отдохнуть и объявляем десятиминутный антракт.

Что?..

Том разорвал путы страха и поднялся с места, по рассеянности чуть не забыв ценную коробку на сидении. У входа за кулисы стояла охрана, в одном из которых мужчина узнал того высокого, увиденного им в Берлине вместе с Биллом.

Извините, но сюда нельзя. Артисты готовятся к предстоящему выступлению, — вещал молодой юноша с серьёзным видом.

Но это очень важно.

Ваше лицо кажется мне знакомым, — подошёл тот самый мужчина из Берлина, и Томаш чуть не завизжал от радости. — С кем вы хотите встретиться?

С Вильгельмом Левандовски.

По какому вопросу?

Я должен отдать ему последний подарок.

Том заметил, как лицо охранника посветлело, а на губах отчего-то заиграла улыбка. Новак и понятия не имел, что всё это может значить.

Марк, мы не можем пусть в гримёрки посторонних. Это против правил! Кто он такой? — негодовал молодой парень в элегантном костюме с бабочкой.

Вильгельм его знает, — смерив сжавшегося юношу грозным взглядом, мужчина продолжил: — Прошу, за мной.

Новак пребывал в абсолютной прострации и никак не мог сдержать бешеного сердцебиения. Он решительно ничего не понимал, почему этот человек так легко позволил ему пройти сюда, почему он сказал, что Вильгельм знает его? Тысяча вопросов вереницей проносилась в сознании, и коробка мелко подрагивала в сжимающей её правой руке. Они проходили по длинному коридору, ведущему неизвестно куда, и Том с каждым шагом понимал значение своих снов, потому что этот путь был заключительным, с огромным пластом времени и чувств позади. Его чуть видимо пошатывало, но он продолжал двигаться вперёд, еле сдерживая порыв сорваться на бег. Сейчас он увидит Вильгельма лицом к лицу. Сейчас он впервые заговорит с ним не как обычный прохожий. Сейчас решится его судьба.

Всё будет хорошо.

Пошёл вон! В этом цирке ты больше не работаешь! — раздался, как гром, голос Билла, и дверь в его гримёрку распахнулась, выпуская наружу того самого акробата, летящего на пол, и разъярённого Билла.

Ты слишком зазнался, Левандовски, — вторил ему кудрявый шатен. — А ещё окончательно тронулся умом! Я никогда не любил тебя, слышишь! Ты вообще не достоин любви! Живёшь в мечтах и не замечаешь ничего перед собой! Чёртов кошатник! — парень резко встал на ноги и ударил Вильгельма по лицу.