Глава 4. Ждёте меня, премногоуважаемый?

Ждёте меня, премногоуважаемый? Избаловал я Вас длинными вступлениями к каждой главе... И вот уж и Вы ждёте меня здесь, чтобы сыграть со мной в Достоевского? Неа... Оставим его на шестую главу. И для игры в "героя нашего времени" ещё немного рановато. Герои наши, честно, пока на этот разговор "не тянут", дадим им шанс, в процессе сего повествования ещё немножко подрасти. Но какую же тогда нам выбрать сегодня игру?.. Тургенев, он проще, тоже из школьной программы, но нам с лёгкостью заменит и преступление, и наказание. Только не злитесь! Поверьте, ничуть не пожалеете. И там весьма себе интересный спор.

Поговорим о детях, уважаемый читатель. Что есть у ребёнка? Руки, ноги, голова? Это данность, в большей или меньшей степени это есть у каждого. Воображение, мечты, фантазии? Уже обсудили, пройдёт год-два и он без тени сомнения променяет их на пирожок. И хорошо если променяет! Ведь ребёнку, которому в процессе мучительного взросления, каким-то чудом удалось остаться индивидуальностью и сохранить свою мечту, придётся очень несладко. Мечта его вынудит совершать страшные поступки... Так что оставим мечту, поговорим о материальном. Что есть у ребёнка в этом мире больших и маленьких вещей?

Игрушки, конфеты, скажете Вы? Но стоит ребёнку плохо себя повести и игрушки спрячут на верхнюю полку, а вожделенные конфеты, мороженое, сладости в его жизни просто перестанут появляться. Сам виноват, не заслужил. Ну а что тогда? Хорошенько подумайте, дорогой читатель! И вы придёте к такому же выводу что и я: в этом материальном мире ребёнку не принадлежит ничего... Куда бы он ни пошёл, на что бы ни посмотрел, всё вокруг уже принадлежит какому-то взрослому. Материальный мир, это мир взрослых вещей и взрослые в нём полноправные хозяева. Всё уже схвачено и получить вкусное мороженое или шоколадную конфету, любимую игрушку или даже поход в зоопарк, ребёнку не просто. Приходится "быть хорошим", то есть вести себя так, как сказали ему взрослые.

Когда ты юн, с этим так не хочется мириться, но как это изменить? Наивность детского рассудка диктует ребёнку естественную и логичную, с его точки зрения, линию поведения. У взрослых всё есть, а у ребёнка ничего. Чтобы вдоволь наедаться конфетами и мороженым когда захочется, иметь любые игрушки и позволить себе воплотить в жизнь свою мечту надо только повзрослеть. Пройдут годы, ребёнок станет полноценным и полноправным и тогда взрослый мир подвинется и у него будет всё то что есть у других взрослых. Пропадут ограничения и понукания, появится свобода, можно будет ложиться, когда захочешь и спать, сколько вздумается, играть в любые игры и позволить себе что угодно.

Ну, согласитесь же, в детстве мы все так думали! А что произошло потом? Мы росли, взрослели, становились подростками, потом просто молодыми людьми и вроде вот мы "уже взрослые", а у нас всё ещё ничего нет. Мы - большие, но в нашей жизни ничего не изменилось. Взрослый мир не подвинулся, а те, кому всё это принадлежит, не спешат с нами делиться. Оно продолжает оставаться у них, а игра "будь хорошим - получишь конфетку" и не думает останавливаться. Только, сперва, с нами в неё играли наши любимые и близкие родители, а теперь чужие дяди и тёти: начальство, чиновники и прочие проверяющие, надзирающие, карающие органы. Делай то, не делай это, "будь хорошим" - делай, как тебе говорят и получишь конфетку! Вокруг нас столько этих больших, взрослых, бывалых хозяев и всё на свете принадлежит им. Чтобы что-то получить нам приходится переступать через себя, ломать свою гордость, делать, как они сказали, выслуживаться, выпрашивать, вымаливать и даже при этом бояться, что любым случайным действием мы вдруг вызовем их гнев и тогда... Несмотря на все наши усилия, мы так и не получим ту вожделенную конфетку, а понесём жестокое наказание и потеряем всё. Так из века в век, из поколения в поколение повторяется одна и та же грустная притча: сказ о том, как человечество берёт в рабство своих же собственных детей.

Через несколько дней я уже оформлял командировку, мне предстояло путешествие в Санкт-Петербург. Дорога между двух столиц была уже привычно накатанной и не только по долгу службы. В Питере приходилось бывать часто и банально-бытовые вопросы, вроде ночлега были давно уже решены. Там жили мои друзья, там меня всегда ждали и всегда были рады видеть. Но предстоящая поездка сильно отличалась от предыдущих и готовился я к ней не в пример тщательней и скрупулёзней. Мне предстояла тайная, полная опасностей встреча с двумя одиозными бандитами новой формации Тарасом и Ченьжесом.

Вы спросите, как я этого добился? А я сам ещё не понимал, как этого добьюсь. Ченьжес вообще не знал о моём существовании, наше виртуальное знакомство с Тарасом оставалось для него тайной. Ну а сам Тарас, он воспринимал меня как простого пользователь одного из онлайн дневников, человека с которым по вечерам он может просто поговорить на любые темы. Одиночество и природная скромность Тараса, остающегося всегда в тени одиозного и публичного Ченьжеса, позволили мне сблизиться с ним довольно быстро. За эти несколько дней мы стали достаточно близки, но всё это проявлялось лишь в зыбкой виртуальности форума. Прорвать эту виртуальность я и собирался, но для этого мне нужно было оказаться с ними в одном городе, в том самом в котором Тарас и Ченьжес совершают свои эпатажные преступления - в Санкт-Петербурге. Насколько эти преступления виртуальны и кто на самом деле скрывается за этими никами, мне предстояло не только выяснить, но и увидеть.

Тем временем странная популярность Ченьжеса и его друга-подельника Тараса быстро росла. Умело эпотируя интернет сообщество, бросая публичные вызовы обществу, одиозный Ченьжес добился весьма ощутимых успехов. Про них сочиняли анекдоты и разные смешные истории, рисовали картинки и так называемые "демотиваторы", а уж упоминания о них возникали в каждом третьем обсуждении. Ченьжес и Тарас медленно, но верно становились именами нарицательными. Каждый пользователь онлайн дневников потихоньку начинал понимать: Ченьжес и Тарас-востребованы. Любое сообщение, в котором мелькнут эти одиозные имена, тут же "словит банк" - множество комментариев и долгое обсуждение. Как бы сказали мои коллеги ПиАрщики из параллельного "ведомства", имена Ченьжес и Тарас становились популярными брендами. Именно поэтому я и спешил, и этим же вечером спешно отбыл из первопрестольной.

Поезд тронулся и стал медленно набирать скорость. Моё путешествие началось, под стук колёс я помчался сквозь ночную тьму в далёкий Санкт-Петербург, навстречу неизвестности. Чтобы не тратить времени впустую я раскрыл походный ноутбук и впервые удивился его пустоте. Стандартный набор программ, стандартный вид "рабочего стола", если бы ни пара папок с личными фотографиями, да недописанные статьи в "моих документах", вряд ли я смог бы доказать, что это именно мой ноутбук... Память подсказывала, что такая картина наблюдается не только у меня. Это я замечал и раньше, но попросту не придавал моим наблюдениям серьёзного значения. Сейчас я осознал этот факт со всей ясностью: наши ноутбуки и даже домашние компьютеры медленно но неуклонно пустеют. Вы этого не замечали? Раньше мы, пользователи персональных компьютеров, держали на своих жёстких дисках практически всё, что только может понадобиться. Фильмы, музыку, фотографии, книги, архивы, дистрибутивы программ, открытки, тексты любимых песен, коллекции "обоев" для рабочего стола, всё это переполняло наши компьютеры, предавало им индивидуальность. От этого он наполнялся нашими личными, сакральными смыслами, мы берегли его, ценили его и обращались бережно, с трепетом. Наш личный компьютер или ноутбук был не просто вычислительной техникой, он становился хранителем наших ценностей....

Сейчас наши компьютеры пустеют, а мы даже не замечаем этого. Прямо в интернете мы смотрим любимые фильмы, слушаем любимую музыку и держать их на компьютере нам уже нет никакого резона. Туда же отправляются и наши фотографии, заметки, мысли, дневники. Социальные сети медленно, но неуклонно высасывают всё дорогое и ценное с наших жёстких дисков, впитывают в себя, они давно уже поглотили и переваривают наши цифровые ценности и с ними их сакральный смысл... Компьютеры наши теряют индивидуальность, а наши цифровые личности медленно и неуклонно перемещаются во всемирную сеть. Возможно, мы скоро опомнимся, но боюсь... уже будет поздно что-либо менять.

Путешествие Москва – Питер-это восемь часов без интернета. Странно, но раньше никогда не ловил себя на этой мысли, а сейчас... Непонятная пустота и в то же время какое-то нетерпение и беспокойство вдруг нахлынули на меня. Когда я попытался сосредоточиться на этой мысли и понять что именно меня беспокоит, пришло ощущение оторванности, отчуждённости и... потери контроля над ситуацией. Моё уже достаточно долгое присутствие на том онлайн форуме, давало ощущение осведомлённости, которое переросло в иллюзию контроля и даже власти. А сейчас... Что там происходит пока я в пути? И самое беспокойная мысль была о том, что всё что бы там ни происходило, происходит сейчас без меня. Мелькание фонарей за окном, мерный стук колёс поезда это всё, что я буду видеть и слышать ближайшие восемь часов. Этот поезд меня вырвал из жизни, пленил в своём железном чреве и точно не выпустит до срока. Там, на форуме кипит жизнь, а я оторван от неё.

Раньше я не считал себя интернет зависимым, у меня не было никаких трудностей или неприятных ощущений в ситуациях, когда доступ во всемирную сеть по каким-то причинам временно недоступен. Но то было раньше, интернет для меня был средством общения с друзьями в модных ныне социальных сетях или прослушивания музыки, про почту, новости уже и не говорю... Всё как у всех, интернет нужен, временами даже важен, но азарта в этой нужности не было. И вдруг он, этот странный азарт, появился. Я уверенно шёл по следу, моё журналистское чутьё было обострено до предела, но это не было погоней за дешёвой сенсацией. Некоторое время я пытался понять, что это было, но долго не мог объяснить это будоражащее кровь чувство.

Это чувство я не мог объяснить ни жаждой произвести на свет сенсацию, ни гражданским долгом выследить и схватить злостных преступников, ни желанием разоблачить зарвавшихся интернет-хулиганов своим враньём, подающих дурной пример подрастающему поколению. Это всё тоже было, присутствовало в процентных отношениях, в будоражащем коктейле моего азарта, но вовсе не оно было главным ингредиентом. В этом взрывном коктейле присутствовало ещё что-то, что впиталось в мою кровь, понеслось с кровью по венам, проникло в каждую клеточку моего тела, впиталось в руки, в ноги, въелось в мозг, заставляло идти вперёд, двигаться, спешить...

На белоснежном поле текстового редактора нетерпеливо мигал курсор. Мне предстояло составить список вопросов... Настоящее, живое интервью это всегда импровизация, трудно представить, куда заведёт разговор, а так много всего хотелось спросить. В этом деле зияло слишком много белых, как экран моего пустого ноутбука, пятен, а моё журналистское чутьё подсказывало, что второго шанса у меня не будет. Значит, промашки быть не должно. Но о чём спрашивать двух бандитов, материализованных моими усилиями из виртуального пространства? Курсор на экране стремительно понёсся в сторону, я стал в бешеном темпе записывать первое, что приходит в голову. Это не были вопросы, просто темы, идеи, мысли: "Черта, за которую даже они не переступят, какая у них черта?... что ещё... Детство, дружба, мораль, планы, мечта... страх?".

После последнего слова я оторвался от ноутбука и задумался. Почему я написал именно "страх"? Подумав немного, пришлось это слово стереть. Неужели я хотел у них спросить, боятся ли они расплаты? Конечно же они опасаются возмездия правосудия, преследований правоохранительных органов... Иначе бы не скрывали свои лица, да и не протянули бы так долго. Но это же не страх, это осторожность! Но со страхом всё иначе, совсем иначе. Для них этот вопрос звучал бы также, если бы я вдруг поинтересовался: боятся ли они посмертного нисхождения в пучины ада, в геенну огненную. Нееет... такой вопрос не для них. Есть люди которые боятся, есть люди которые боятся самого страха, но ни те ни другие не будут делать свои преступления публичным манифестом, достоянием общественности...

От этой мысли у меня внутри всё замерло, потом похолодело. Ещё секунда и вся моя нервная система вздрогнула, взрывной волной пронёсся по ней основной ингредиент моего "коктейля Молотова". Меня опять переполнили азарт и жажда действий, беспромедлительных и молниеносных. Во мне с новой силой проснулся этот азарт, но теперь уже весьма осознанный. Так к исходу второго часа под всё тот же изнуряюще мерный стук колёс и сводящее с ума мелькание огней в ночном окне поезда, в котором я был заперт уже два часа без доступа к интернету, на меня снизошло озарение.

То, чем заинтересовало меня это дело, захватило полностью, влекло вперёд, толкало к действиям, к поступкам, будоражило мою мысль, было вовсе не стремление сотворить сенсацию или желание разоблачить интернет хулиганов и даже не гражданский долг вычислить и поймать преступников... Это было желание дать ответ, адекватный и своевременный ответ на угрозу гораздо большего масштаба. Будь он виртуальный или настоящий, но одиозный преступник Ченьжес не просто хвалился своими криминальными подвигами. Всё его поведение, все его сообщения, комментарии, поступки это вызов, вызов всему социуму. Не услышанный и непонятый, но от этого ещё более опасный... Понял я эту смертельно опасную угрозу где-то на подсознательном уровне, но это значения не имеет, битва уже началась, она идёт полным ходом. Бандит Ченьжес бросал вызов. Открыто, публично, сразу всему обществу, бросал смело, решительно и нагло. Но единственным человеком который его вызов услышал, понял и принял был я. Теперь моя задача, цель, священный долг и смысл жизни - его остановить, остановить любой ценой! Пока не случилось самое страшное...