Разведка и политика

Если так много высших чиновников считает, что разведка не должна выполнять функции предупреждения и оценки событий, то есть заниматься тем, что, по общему мнению, как раз и является ее прямой обязанностью, то не удивительно, что еще больше возражений и в более решительных формах встречает всякое предложение о необходимости приблизить разведку к политике — дать разведке право изучать различные возможности, открывающиеся перед политикой США в определенных районах, и оценивать правильность тех принципов, на которых основывается проводимая политика.

На вопрос автора, каким образом разведка может помочь государственному деятелю оценить вероятные последствия проведения того или иного политического курса, возможного для США в настоящее время, один из ответственных чиновников ответил, что такой деятель, поручая разведке изучить такого рода вопрос, практически уклоняется от выполнения своих прямых обязанностей. Государственный деятель, сказал он, обязан принимать решение даже в том случае, если он не располагает всеми необходимыми для этого фактами. Задача государственного департамента следить, чтобы он был полностью обеспечен такими фактами; вот для этого и существуют разведывательные органы. Разведка, твердо заявил он, должна представить информацию, большего от нее не требуется.

Другой чиновник также подчеркнул, что, по его мнению, подобные функции выходят за рамки деятельности разведки. Дело разведки — собирать и группировать факты, а затем взвешивать их и обобщать. Если разведка справится с этим, она сделает полезное дело: это даст возможность другим органам государственного департамента проверить правильность их собственной работы. Что же касается решения тех или других проблем, то это дело государственных деятелей, [52] которые имеют для этого большой практический опыт.

Обсуждая как-то с одним ответственным чиновником обзор по Дальнему Востоку, я спросил, каково его мнение о выводах, сделанных в этом обзоре. «О выводах?», — переспросил он, раздраженно подчеркивая это слово, и ответил, что выводы — не дело разведки. Разведчик должен заботиться о том, чтобы в его обзоре были использованы все доступные ему факты. Он должен представить необходимый материал — только это от него и требуется. В ходе спора этот чиновник согласился, что во многих случаях разведчик не может не сделать каких-то выводов, но при этом он подчеркнул опасность отхода работника разведки от фактов и реальности. Разведчики склонны строить «воздушные замки», и поэтому их выводы должны тщательно проверяться теми, кто повседневно занимается проблемами данной страны. Конечно, заявил он, нас интересуют как проблемы «перспективные», так и проблемы непосредственной «практики». Важно и то и другое. Опасно лишь делать чрезмерный упор на одно в ущерб другому. Есть много областей, закончил он, в которых разведка могла бы с успехом работать, например она могла бы установить, насколько эффективны передачи радиостанции «Голос Америки». Разведчики должны собирать такие материалы, как, например, отзывы о работе «Голоса Америки», которые интересуют политических руководителей.

Подобные рассуждения повторяются всякий раз, когда государственные деятели и ответственные чиновники вынуждены обосновывать свои взгляды на роль разведки. Прежде всего они особенно подчеркивают важность иметь все факты. Их пугает, что человек, занимающийся политикой и решающий какую-то проблему, будет необоснованно защищать свои собственные решения. Они чувствуют, что, если этот же человек будет заниматься и сбором фактов по интересующей его проблеме, он будет склонен подбирать факты, подтверждающие именно его точку зрения, а поэтому не сможет правильно решить эту проблему. Следует также иметь в виду, что к работникам информационной службы относятся обычно с недоверием. Поскольку это почти не относится к экономистам и, очевидно, совершенно — к ученым-естествоиспытателям, то объяснить это недоверие можно в какой-то степени только недостаточным развитием социальных наук. Во всяком случае, высокопоставленному [53] деятелю госдепартамента, который чувствует себя в положении ученика знаменитого фокусника, поставленного перед необходимостью быстро решать возникающие перед ним проблемы, информатор представляется каким-то мечтателем, человеком, корпящим всю жизнь над пыльными книгами в мрачных залах библиотек, отгороженных от реальной жизни. В то же время государственные деятели склонны считать, что единственным источником истинных знаний и правильных суждений, необходимых для решения проблем, возникающих в реальном мире, в гуще жизни, скорее всего является практический опыт, а не академическая подготовка в учебном заведении. По-видимому, они убеждены, что практический опыт вырабатывает способность «чувствовать» проблему, талант точного предчувствия и что только подобное «шестое чувство» может помочь устранить все сомнения при решении сложнейших проблем внешней политики и найти наиболее эффективный путь действия.

Эти мнения ясно и убедительно были суммированы одним из высокопоставленных деятелей, человеком высокого интеллекта и большого таланта, проявляющихся в способности глубоко проникать в суть проблем и четко и доходчиво излагать свои мысли. Он сказал, что точка зрения, обосновывающая существующее разделение сфер деятельности, исходит из того, что объективным может быть только независимый разведывательный орган. У разведчиков не может быть другой цели, кроме представления фактов в их чистом виде. Практически каждый, вероятно, имеет собственные политические взгляды, особенно в США, где профессиональным политикам{25} не доверяют. Однако он убежден в правильности концепции, исходящей из того, что информация более объективна, когда собирающий ее человек не решает политических вопросов. По его словам, изучение различных возможностей, открывающихся перед политикой, — функция политическая; если разведчик станет заниматься вопросами политики, он не сможет быть объективным.

Разрешить изучать эти возможности и государственным деятелям и разведчикам, продолжал он, также было бы ошибкой. Если в разведке имеются лучшие работники, можно переменить таблички на дверях их кабинетов и сделать этих людей [54] ответственными руководителями. Но если вы объедините обе эти функции, вы покончите с самой идеей разведки. И совсем другой вопрос: должна ли быть разведка централизованной или децентрализованной.

Он сказал далее, что для политика самым главным является опыт. Каждый способный специалист или ученый умеет анализировать. Однако одно дело анализировать статьи Версальского договора, и совсем другое — давать оценку современным событиям. При анализе внешнеполитических фактов, требующих принятия решений, никакая научная подготовка не поможет, здесь нужен опыт. Джордж Кеннан, например, лучше разбирается в значении происходящих событий, чем любой работник информационной службы разведки. В чем же между ними различие? А различие в том, что один привык иметь дело только с реальной жизнью, а другой — с библиотеками. Продолжая, этот руководитель заявил, что он предпочитает в случае необходимости лечь под нож сельского врача, чем иметь дело с одним из тех блестящих ученых-медиков, которые ничего не знают, кроме лаборатории и книг. Мы нуждаемся больше в профессиональных политиках, чем в экспертах и ученых. Поэтому государственный департамент и готовит профессиональных политиков, давая им возможность получить опыт и соответствующую подготовку. Если бы ему пришлось делать выбор между опытным историком и профессиональным политиком, имеющим опыт практической работы, он остановил бы свой выбор на втором. Когда все факты выложены на стол, сказал он, ответственному чиновнику «шестое чувство» подскажет, какой из них главный. Такой работник как бы имеет своего рода антенну (при этом мой собеседник приложил ко лбу тыльную часть ладони и пошевелил пальцами), которая дает ему знать, когда она принимает правильные факты. Эта способность порождается опытом. Чтобы ее выработать, надо много поплавать вокруг и около!

На вопрос, зачем же держать для сбора фактов людей, не имеющих отношения к решению политических вопросов, когда только одни ответственные чиновники могут давать окончательную оценку фактам, последовал ответ, что и они могут ошибаться, хотя в общем ответственный чиновник всегда оценит факт правильнее, чем работник разведки. Поэтому кто-то должен собирать сведения, чтобы ответственный чиновник имел перед собой все факты. Тогда он может сказать: «Это, конечно, факт, но он не заслуживает внимания. [55]

А вот это очень важный факт». Но ответственный чиновник не должен сам собирать сведения, так как он может пропустить какой-нибудь важный факт или просто его игнорировать.

Когда автор, поблагодарив собеседника, уже собирался уходить, последний задержал его и в подтверждение высказанному привел еще один пример. Он рассказал, что некоторое время назад ему пришлось составлять докладную записку, касавшуюся проблем разведки. В этой докладной записке он рекомендовал разведывательную информацию называть не оцененной информацией, а просто информацией. Дело в том, сказал он, что, принимая первое определение, мы допускаем возможность недостаточно объективной оценки фактов, поскольку отходим при этом от нашей основы — неприкрашенных фактов.