Интерлюдия вторая. Игра нон-стоп.

– Если бы ты дернулся, я бы убил тебя. Хватит уже обижаться, Мерлин! – Артур грохнул кубком по столу и повернулся к любовнику.

Мерлин удивительно рьяно вытряхивал его куртку, как будто желал не просто избавить ее от пыли и мелкого сора, а… Возможно, он бы хотел так потрясти самого Артура, но не рисковал это сделать.

– Тебе мало другой дичи? – сквозь зубы спросил Мерлин.

– Другой? – Артур закинул ногу на ногу и надул губы. – Какой именно?

– Кабанов. Оленей. Куропаток. Да кого угодно! – Мерлин в последний раз встряхнул и отбросил вещь на постель. – Артур, это был единорог. Их осталось так мало, они совершенно безобидны и…

– Это волшебные животные, – процедил Артур.

– Конечно. А ты – великий охотник, – кивнул Мерлин. Он переложил куртку в сундук, нарочито бесшумно опустил тяжелую крышку и подошел к столу, принявшись собирать остатки ужина на поднос.

– С чего такое рвение? – Артур был несколько удивлен.

– Всего лишь делаю свою работу, сир, – без запинки ответил Мерлин и неожиданно ловко поднял поднос.

Артур проводил слугу взглядом. Отсутствовал тот недолго. Времени как раз бы хватило, чтобы спуститься вниз и вернуться обратно.

Возвратившись, Мерлин быстро обошел комнату, погасил лишние свечи и приблизился к Артуру. Ни слова не говоря, он опустился на колени и принялся снимать с него сапоги. Когда обувь носок к носку заняла свое место у постели, Мерлин так же молчаливо взялся за завязки на рубахе, распутал их (пальцы скользили нервно и зло), и потянул ткань вверх. Артур поддался, ожидая развязки странного представления.

Мерлин снова присел, развязал шнуры, удерживающие штаны Артура, и уверенно снял эти самые штаны, оставив принца обнаженным. Пара шагов – до лохани и обратно, и Мерлин вернулся с чистой тряпицей – вымоченной и слегка отжатой. Он быстро обтер Артура, подал ему чистую рубашку, кинул тряпицу обратно, в еще теплую воду, и потушил последнюю свечу, предварительно откинув одеяло.

– Спокойной ночи, – пожелал Мерлин, направляясь к двери.

– Ты не собираешься оставаться? – уточнил Артур, усаживаясь на край постели. Перед глазами маячило засохшее пятно, Мерлин так и не соизволил поменять простыни после прошлой ночи.

– Нет, – Мерлин ответил подчеркнуто коротко.

– Почему? – Артур поковырял пятно ногтем.

– Я собираюсь пойти к себе и вдоволь поплакать над убитым единорогом. Не думаю, что тебе было бы интересно составить мне компанию, – без тени шутливости проговорил Мерлин.

– Вот как. Тогда иди, Мерлин, – Артур продолжал рассматривать пятно.

Мерлин кивнул, сделал шаг к двери – и был остановлен внезапно оказавшимся рядом с ним Артуром.

– Единственная причина, по которой ты не проведешь следующую неделю в темнице – как ты хотел сегодня утром, заключается в том, что я не собираюсь позволить тебе бездельничать столько времени, – Артур сделал паузу. – Если бы я сейчас пожелал – ты бы лег со мной, и я брал бы тебя столько раз, сколько мне захочется.

– И что тебя останавливает? – Мерлин даже не пытался спрятать раздражение в голосе.

– Я не желаю. Я устал от тебя, Мерлин. Иди. Спи, плачь – мне все равно, – Артур отпихнул от себя Мерлина и вернулся к постели. На этот раз он не стал медлить и сразу залез под одеяло, игнорируя и пятна, и холод простыней.

Дверь скрипнула, закрываясь, и в спальне стало тихо.

…………

Реакция Артура напугала Мерлина и отрезвила. Слова принца не шли из головы, и Мерлин проворочался полночи, напрочь забыв про единорога и снова и снова прокручивая безразличное «я устал, я не хочу».

К утру он твердо решил: если Артур будет снова таким – злым и чужим, он перед ним извинится. Артур действительно охотник, это его земли, его добыча. И принц прав: Мерлин позволил себе слишком многое. Но благим намерениям не суждено было сбыться. Артур просто не дал шанса как-то загладить свою вину – в покоях его не оказалось. Мерлин полдня прошатался по замку, выполняя поручения Гаюса и свои повседневные обязанности. К обеду, когда Мерлин уже успел десять раз отрепетировать, что он скажет Артуру, принц опять спутал его планы.

– Это не стража, а сборище идиотов, – оповестил Артур, входя к себе.

Мерлин вздохнул. В поведении принца ничего удивительного не было. Артур всегда срывался на всех подряд, будучи не в духе.

– Спали на посту? – рискнул спросить Мерлин.

– Играли в кости, – буркнул Артур, и у Мерлина сразу отлегло от сердца.

Если бы принц чересчур злился, он бы вообще не стал пояснять.

– Артур, я…

– Все еще переживаешь из-за единорога, я вижу, – Артур небрежно отмахнулся и вдруг аж побледнел. – Мерлин. Ну-ка пойди сюда.

Мерлин опасливо обогнул кровать, рука Артура легла ему на шею, заставляя сильно наклониться.

– Крысиный помет! Мерлин… – Артур сузил глаза, но договорить не успел – вошедший рыцарь передал требование короля немедленно прийти к нему.

Артур послушно шагнул, но Мерлин, не в силах больше терзаться и думать о ссоре, вцепился обеими руками в его рубашку.

– Что еще такое? – в голубых глазах плеснулся гнев.

– Вчера, – Мерлин начал и запнулся, забыв разом все свои продуманные речи.

– Ты вел себя как вздорная баба, – закончил Артур. – Дальше что?

– Иди к королю, – моментально передумал извиняться Мерлин.

Артур хмыкнул, покосился на дверь и посмотрел на Мерлина. Тот отвел глаза, смущенный непонятно чем – ведь ничего же такого не происходило, так почему…

– Если бы я знал… что ты будешь потом настолько невыносим, – Артур помедлил, подбирая слова, и момент был окончательно упущен. Рыцарь снова заглянул, принц кивнул ему и отправился к отцу.

Мерлин со злости опустился на кровать, а потом и откинулся на ней, широко раскинув руки. Почти против воли он перевернулся на живот, уткнулся лицом в одеяло и вдохнул слабый, едва уловимый запах, крепко связанный в его голове с Артуром и тем, что между ними было. Крыса лениво прошмыгнула мимо, задев Мерлина по ноге кончиком хвоста. Убивать тварь он не стал. В конце концов, не один Мерлин перегнул палку.

…………

Артур не понаслышке знал, что такое голод. Когда ему исполнилось десять, в Камелоте выдался на редкость неурожайный год. Сначала по весне ударили морозы, уничтожив почти все посевы. Потом наступила засуха, земли изнывали без дождя, став сухими и пыльными – и зерна родилось мало. В город начали стекаться люди: сначала из близлежащих деревень, затем – из отдаленных. Артур видел нескончаемый поток крестьян, выстаивающих очередь у королевских амбаров. Видел женщин, стариков, детей – непривычно тихих, обессиливших от недоедания. Иногда они падали в обморок, тогда кто-нибудь посердобольнее и посильнее приносил воды, а слуги отца отмеряли ему порцию вне очереди.

Сам Артур не голодал тогда: Утер запретил урезать рацион сына. Но Артуру не лез в горло кусок, и он тоже бледнел и слабел – как люди за окном. Лишь несколько недель спустя отцу удалось договориться о поставке зерна из соседнего королевства. Алинед продал зерно – втридорога, но продал. А после прихода каравана с провизией, на Камелот выступила армия Ценреда.

Наступление удалось отбить, королевство поднялось на ноги, следующий год оказался щедрым, но голод Артур запомнил хорошо. И собирался сделать все, что в его силах, дабы ничего этого не повторилось.

За всеми хлопотами (Артур полдня проверял, совпадает ли указанное в бумагах количество мешков с зерном с тем, что было на самом деле, а потом сам выставлял двойные посты возле каждого амбара), принц совершенно забыл о Мерлине. Мельком увидев его в замке, он приказал держаться подальше от улиц, памятуя о введенном отцом комендантском часе. Поэтому когда неугомонный слуга все же повстречался ему во внутреннем дворе, Артура охватило негодование, сменившись вскоре иным чувством: принц вспомнил, что они все еще в ссоре. И следовало срочно мириться, ибо Артур был не прочь ругаться от скуки, но сейчас у него возникало желание тратить свое время еще и на выяснение отношений. Тогда как в самом Мерлине он нуждался.

Так что стоило Анхоре исчезнуть, поддразнив и обвинив Артура в несусветной чуши – будто бы это наследный принц виноват в бедах Камелота, Артур жестом приказал Мерлину следовать за ним. Этот знак его непутевый любовник выучил хорошо.

– Собираешься опять меня за что-нибудь отчитать? – нарушил молчание Мерлин, зайдя в комнату Артура.

– Мог бы. Ты опять меня не послушал, – заметил Артур, отцепив ножны от пояса.

Мерлин прислонился к стене и скрестил руки на груди с крайне независимым видом. Артур знал эту позу. Она означала, что Мерлин – упрямый идиот и скорее пойдет в колодки, чем поступит как разумный человек.

И это давало полное право Артуру вести себя не менее неразумно. Мудрствовать лукаво принц не стал: он запер дверь, оттащил слабо сопротивлявшегося Мерлина на кровать, и они окончательно испачкали злополучные простыни.

…………

Мерлин не знал, что делать. Относительный мир был восстановлен, хотя Артур до сих пор машинально попрекал его так и непойманной крысой. Мерлин же больше о единороге не говорил. Анхора не солгал: он устроил Артуру тест, и принц его провалил. Увидев, что кто-то ворует зерно, Артур зарубил вора сразу, не став слушать оправдания. Появившийся друид лишь покачал головой, Мерлин не успел и слова вымолвить, как тот снова исчез. А в Камелоте, вдобавок к пропавшей воде, сгнила последняя остававшаяся у них еда. Но самым страшным было не это, а все усилившаяся жажда. Улицы опустели, люди прятались в домах, по большей части лежа безо всякого движения. Город смирился с бедой и ждал смерти.

Рыцари Артура бродили по домам, пытались чем-то помочь, но и они, кажется, потеряли надежду. Начал терять ее и Мерлин: в книге не находилось отгадки, песок оставался песком, язык с трудом ворочался во рту. Возможно, заклинание никак не могло сработать просто потому, что Мерлину не удавалось его толком произнести.

– Иди сюда, – Артур заговорил громко с порога, еще только входя в комнаты Гаюса.

Мерлин обессилено пихнул книгу под подушку и повернулся к поднявшемуся по ступенькам принцу.

– Зачем? – спросил он, мечтая, чтобы Артур поскорее ушел. Тогда можно будет попробовать еще. И еще раз.

– Иногда мои приказы нужно просто выполнять, – вздохнул Артур, заставив Мерлина подняться с кровати. Ноги Мерлина плохо слушались хозяина, и Артуру пришлось поддерживать его, пока они выходили от лекаря и шли по коридору, ведущему во внутренний двор.

– Что ты делаешь? – Мерлин приложил руку к глазам, пряча чувствительную радужку от солнца. Он мало спал в эти дни.

Артур молча кивнул ему на свою лошадь. Мерлин помялся, но сил спорить не было. Кое-как он взгромоздился на жеребца, следом за ним залез Артур. Принц обнял Мерлина за талию и стукнул коня пятками. Тот медленно пошел вперед.

– Нас же увидят, – хрипло сказал Мерлин, приваливаясь головой к груди Артура.

– Никому нет дела до нас, кроме, может, отца. А он в полях.

– А мы куда едем? – Мерлина слегка мутило от жары, жажды и голода.

– Потерпи немного, – неожиданно ласково попросил Артур, и пришпорил лошадь.

Они ехали не очень долго. Мерлин едва успел задремать, убаюканный мерным шагом и странно приятным ощущением, когда Артур прихватывал сухими, шелушащимися губами кончик его уха.

Вдруг повеяло прохладой, конь остановился, принц соскользнул вниз, и стащил Мерлина. Тот прислушался и замер. Где-то шумела вода.

– Ты нашел ручей, – неверяще прошептал Мерлин, рванувшись на звук.

– Да, – кивнул Артур. – Я попробовал воду – она пригодна для питья. Но мы не сможем напоить всех, здесь очень мало воды.

Мерлин молча остановился.

– И ты привез меня. Только меня? – спросил он после мучительной паузы. Если бы в теле Мерлина была лишняя жидкость – он бы заплакал, в глазах нещадно щипало.

– Я не мог больше смотреть, – медленно ответил Артур. – Когда мы вернемся в Камелот, я отправлю сюда стражу, воду отдадут рыцарям.

Мерлин кивнул. Он знал, что именно недоговорил Артур. На слуг ее тратить не станут.

– Гаюс, – сказал Мерлин. – И Гвен.

– Да, – Артур кивнул, подтверждая. – Я взял несколько фляг, мы сможем напоить их… и еще кого-нибудь.

В подтверждение своих слов Артур отвязал седельную сумку и действительно вытащил несколько пустых бурдюков. Мерлин устало дотронулся до его плеча. Он не знал, что сказать, да Артур и не нуждался ни в словах, ни в благодарности.

– Вы можете убрать фляги, – раздался из-за спины уже знакомый голос.

Артур обернулся, по лицу принца пробежало страдание.

– Ты отберешь и эту воду? – обреченно спросил он.

– Нет, – покачал головой Анхора. – Ты все-таки прошел тест. В городе снова появится вода. У Камелота будет еще несколько дней.

…………

Артур знал, что это лишь отсрочка. Но теперь, когда Мерлин перестал умирать – прямо на его глазах, а на улице снова появились люди, стало немного легче. Еды не хватало, Артура постоянно преследовала резь в животе, желудок не давал о себе забыть. Внутри все стенало при воспоминании о сочном мясе, овощах, супах, кашах, фруктах – сейчас ничего этого не было. Чудом сохранившееся зерно отмеряли совсем маленькими порциями, еда не приносила облегчения, только раззадоривала голод. Поэтому, когда Мерлин вечером ввалился в покои и сказал, что Анхора согласился провести еще один тест, Артур был согласен на все.

Он давно устал себя винить за убийство магической твари, за то, что не послушал Мерлина – дважды. Если бы он в то утро не был таким упрямцем и остался в постели, позволив им обоим поваляться лишнюю пару часов – ничего бы не произошло. Впрочем, бессмысленно укорять себя теперь. Следовало действовать.

Артур позволил Мерлину обрядить себя в доспехи. Собственная броня показалась ему непривычно тяжелой, но виду он подавать не стал. И без того было вполне достаточно беспокойных взглядов и примерно сотни прощальных поцелуев, когда Мерлин, окончательно наплевав на попытки быть сдержанным, вцепился в него и умолял соблюдать осторожность.

Мог бы и не просить. Артур очень хотел вернуться. Но не в этот еле живой Камелот, а в тот, что знаком ему с рождения – богатый и цветущий город. Запретив Мерлину ехать за ним, Артур отправился в путь.

Который, к его удивлению, оказался близким. Привязав коня, он вытащил меч и шагнул в сложенный из веток лабиринт. Он не помнил, сколько он брел по нему. Голова кружилась от перенапряжения, он вспотел и устал, а ровные зеленые стены все тянулись и тянулись бесконечной грядой, изворачиваясь, петляя, заводя в тупик, оглушая терпким запахом и сбивая с толку. Заприметив вдали пятно белого света, Артур выдохнул, сжал крепче меч и шагнул вперед.

Конечно же, Мерлин был там. Артур мысленно пообещал себе выпороть стражников, упустивших слугу из-под надзора.

– Прости, – предсказуемо извинился тот, полыхая ушами. Артур криво усмехнулся, чувствуя, на удивление, редкое спокойствие.

Если он сейчас ошибется, Мерлину не придется ничего объяснять. Да и… первый раз в жизни Артур не боялся проиграть на чужих глазах. Если все пойдет не так, как надо, он сможет разделить горечь поражения с Мерлином.

Но Артур бы скорее заколол себя кинжалом, чем сказал это Мерлину. Да и возможности не представилось. Стол с кубками и короткая речь Анхоры лишили прочих мыслей.

Вот, значит, как. Один из них останется здесь навсегда, вернется в Камелот бездыханным телом. И Артур ни секунды не сомневался, кто это будет.

В далеком детстве, Гаюс иногда рассказывал Артуру о матери, какой она была. И Артур никогда не понимал, почему такая совершенная, добрая, красивая, самая лучшая в мире леди пожертвовала собой, чтобы подарить ему жизнь. «Она очень сильно вас любила, сир», – отвечал лекарь всякий раз, и Артур полночи ворочался с боку на бок. А теперь все стало таким простым и очевидным.

Для этого всего лишь стоило самому очень сильно полюбить.

Отвлечь Мерлина и выпить яд, смешанный с водой, оказалось делом пары секунд.

Артур надеялся, что Мерлин сможет простить его за это.