Глава девятнадцатая. Сбежать в клуб вряд ли стоило считать разумным поступком

Сбежать в клуб вряд ли стоило считать разумным поступком. Вернее, это был не совсем побег – официально, но выглядело все именно так.

Что на него нашло, он сам до конца не знал. Но Брэдли отправился возиться в гараж, пробормотав что-то про двигатель, и Колин, оставшись один, ощутил желание уйти из дома. Не обязан же он сидеть и ждать его, как верная жена? И отчитываться тоже не должен.

Сборы много времени не заняли. Подходящую одежду Колин захватил с собой еще когда переезжал. Металлические бляшки засверкали, ошейник знакомо обнял шею – вот только с ногтями пришлось повозиться. Можно было обойтись и без лака, но Колину хотелось тряхнуть стариной. Гулять так гулять.

Чувствуя себя школьником, он запер Джетро, засунул в карман несколько банкнот (не очень много, мало ли, чем кончится вечер) и ушел.

И, в общем, не прогадал. Оказавшись в подзабытой атмосфере андеграунда, Колин расслабился. В последнее время он так старался быть не совсем собой, что теперь его словно отпустило. Выпив несколько крепких коктейлей в течение, дай бог, что бы часа, он пошел возобновлять знакомства. Публика осталась прежней. Да, встречались новые лица, но и старых приятелей было хоть отбавляй.

Только в этот раз обычная программа должна была измениться. Обычно Колин приходил, пару часов слушал очередные немелодичные завывания про смерть, силу, власть и избранность, пока в ушах не начинал сам по себе отбиваться ритм, а потом либо окончательно напивался, либо искал себе партнершу на ночь. По большей части он совмещал оба дела.

В этот раз никого трахать не хотелось. Он мог бы – Брэдли бы не узнал, а если бы узнал… они пока не встречались, по крайней мере, вслух это оговорено не было. Но Колина не тянуло к раскрашенным девицам с черными провалами глаз и крупными цепочками на шее, запястьях, поясах. Поэтому от поступивших предложений он вежливо отказался и все время просидел у барной стойки, накачавшись виски так, что его ирландские предки им бы обоснованно гордились. Он мельком увидел Шона, и тот подтвердил, что старая перечница была неприлично богата, но слишком быстро раскусила своего юного кавалера и он, Шон, опять без денег. Колин в порыве щедрости поставил ему выпивку, чокнулся, согласившись с тостом «чтобы впредь трахались только с тем, с кем хотим», и блаженно откинулся на локти назад, развернувшись к бармену спиной. На сцене опять что-то взрывалось, длинноволосый музыкант хрипел в микрофон, и Колин подумал, что пора, наверное, домой.

Его нисколько не заботило, что под «домой» он подразумевает квартиру Джеймса и никакое иное место. Колин мечтал оказаться прямо сейчас на пороге, чтобы Брэдли открыл ему дверь и… дальше в фантазии они оказывались без штанов, и Колин делал Брэдли самый лучший в его жизни минет.

Он вздохнул, припомнив, что минет ему сделать не разрешат. Брэдли поддавался, но так медленно, что Колину хотелось выть. Теперь они целовались, иногда обнимались, Брэдли порой, задумавшись, принимался гладить его – по спине, животу, груди. Иногда – ласкал шею, позволял в ответ прикоснуться к себе, но дальше они не шли. Джеймс вбил себе в голову, что им нельзя заниматься сексом, пока игра не будет оцифрована до конца. Потому что она, якобы, влияет на них, а если уж Брэдли готов расстаться со своей гетеросексуальностью, то должен быть уверен, что дело не в отыгрышах. И сдвинуть его с мертвой точки не получалось.

Единственное, что утешало и не давало окончательно лезть на стенку: им осталось совсем немного. Оцифровка шла споро, вся команда устала, но они так сработались и прочувствовали каждый своего персонажа, что на нахождение правильного варианта уходило все меньше и меньше времени. На уровни больше не тратились недели, несколько дней интенсивной работы – и все, на экране выплывало заветное «поздравляем!», а однажды появившийся в общем чате Кэппс сообщил о премии. Лишними фунты никогда не бывали, Колин утешился пополнившимся счетом и вот теперь прогуливал их в любимом местечке.

Распрощавшись с Шоном и барменом, Джои, Колин пересчитал оставшуюся наличность и вызвал такси. В метро его бы в таком состоянии не пустили.

Машина приехала быстро, Колин с облегчением свалился на заднее сидение, уверил водителя, что блевать не станет, и отключился. Поэтому когда его разбудили, не сразу сообразил, где находится. Сомнабулически расплатившись, он поднялся наверх, провернул с третьей попытки ключ в замке и уже приготовился к упрекам и вопросам, когда понял, что никого нет.

Это возмутило Колина до глубины души. Он скинул обувь, глянул на себя в зеркало (подводка расплылась, ну да черт с ней) и отправился в комнату Брэдли. Идти в свою ему не хотелось. Как есть, не раздеваясь, он завалился на кровать, зарылся носом в подушку, обнял ее обеими руками и снова провалился в сон, ощутив перед этим легкое головокружение.

…………

– Эй, – Колина совсем невежливо потрясли. Он попытался отпихнуть пристающего, но не преуспел. – Морган, мать твою!

– Не ори, – попросил Колин, не чувствуя в себе сил открыть глаза.

Но спрашивать не стали. Его перевернули на спину, отобрали спасительную подушку, и Колин увидел склонившегося над ним Брэдли.

– Ты пьян, – изумленно констатировал тот.

– Ты тоже, – наугад предположил Колин.

– Я выпил пару пива, не больше. А вот ты ничего не соображаешь, – объявил Брэдли, усаживаясь на кровать. – И… святая дева, или как ты там говоришь! Ты накрашен! И ногти!

– Отъебись, – Колин закрыл глаза, пряча их от включенного Брэдли света.

– Ты измазал тушью наволочку, – возмутился тот.

– Это не тушь, – вяло пояснил Колин. – А ты куда ходил?

– Знаешь, мне наплевать, чем именно ты ее испачкал, – серьезно ответил Брэдли. – Я был в боулинге, с Тони, Ричардом и Энжел. Королевская семья против слуг.

– Вы играли против старика и женщины? Пендрагоны, – простонал Колин, надеясь, что ему удалось хоть немного сыронизировать.

– Ты не видел, как Энжел катает шары, – возразил Брэдли. – И Ричард совсем не промах. Но Тони тоже классно играет. Знаешь, первый раз видел, как кидают левой рукой. Так необычно.

– Вы выиграли? – уточнил Колин, подумывая, что ему стоит умыться.

– Естественно, – Брэдли тронул его за плечо. – Помочь добраться до ванны?

– Очень обяжешь, – честно признался Колин.

Брэдли склонился к нему, чтобы помочь встать, и Колин с небывалой для пьяного ловкостью обнял его за шею и потянулся вперед.

– Мы не целоваться собрались, – напомнил Брэдли.

– А что тебе мешает сначала поцеловать меня? – поинтересовался Колин, блестя глазами. – Как насчет воспользоваться моей беспомощностью?

– А потом я, как благородный рыцарь, на тебе женюсь? – приподнял брови Брэдли.

– Только если я залечу, в противном случае – гарантирую: я не буду жаловаться твоей матери, – пообещал Колин.

– Как мило, – восхитился Брэдли и провел пальцем по его нижней губе.

Тот с готовностью втянул палец в рот и прикусил за самый кончик.

– Прекрати, – шепнул Брэдли. Он опустил голову, коротко поцеловал приоткрытые губы и резким движением заставил его встать.

– Меня сейчас вырвет, – оповестил Колин.

– Я тебе запрещаю, – отозвался Брэдли и довольно умело отволок упившегося напарника в ванную. И прошло еще десять секунд, не меньше, после того, как Брэдли закрыл дверь с внешней стороны, а Колина начало тошнить.

После душа голова у него прояснилась. Он все еще чувствовал себя пьяным, но уже не так безобразно, как это было полчаса назад. Колин обернулся полотенцем и возвратился обратно в комнату Брэдли.

– Я думал, на сегодня все, – удивился тот, заканчивая менять наволочку.

– Нет, – возразил Колин. – У меня сегодня мог быть секс.

– У меня тоже, – согласился Брэдли.

Колина известие поставило в тупик. Опять ничего не получалось. Внезапно ему припомнился Джетро. Когда он только взял хорька, тот тоже не слушался, не делал того, что Колин от него ждал и… потом это не изменилось, как он не пытался его воспитывать. Вот и Брэдли был таким же упрямым, невозможным ослом. Колин так разозлился, что даже не почувствовал стыда за сравнение Джеймса с Джетро.

– Я хочу спать с тобой, – заявил он, решив, что про дрессировку он расскажет Брэдли завтра. Сейчас язык толком не слушался, и само слово «дрессировка» вряд ли бы удалось Колину.

– В моей постели? – уточнил Брэдли.

– Да, – кивнул Колин, подходя. – Здесь.

– Ладно, – Брэдли нахмурился, словно прикидывая что-то, сходил в соседнюю комнату, кинул на другую сторону кровати вторую подушку и одеяло. – Иди оденься и…

– Нет, – Колин не собирался одеваться, при одной мысли об одежде и путешествии за ней его окатывало волной слабости. Он хотел лечь прямо сейчас, неважно как.

– Что ты делаешь? – голос Брэдли был полон возмущения, но Колина это мало взволновало. Он с удовольствием пнул свалившееся полотенце подальше и забрался под одеяло.

– Отлично, – пробормотал Брэдли. – Ладно, ты все равно уснешь, пока я приму душ.

Колин уверил его, что Брэдли ошибается, и он, Колин, его обязательно дождется. Разумеется, слова оказались ложью. И когда кровать слегка прогнулась под весом тела Брэдли, он уже крепко спал. Так что он не мог почувствовать ни осторожного объятия, ни поцелуя в макушку.

…………

«Не делай ничего».

Мерлин прислонил лопату к стойлу и подхватил заполненное навозом ведро. В кои-то веки он был настолько поглощен размышлениями, что не чувствовал ни ломоты в плечах, ни специфического запаха конюшен. Избавившись от ноши, он подкинул соломы, старательно разворошил ее, сходил за свежей водой и насыпал овса в кормушку.

Дракон сказал, что он не должен вмешиваться. Пусть Утер умрет, а Моргана предаст.

Но Мерлин все еще не верил, что в его предназначение входит и это: убийство короля. Одно дело сражаться с разбойниками, уничтожать монстров и желающих зла колдунов. Другое – позволить совершиться государственной измене.

Он думал, что Гаюс поможет. Если бы учитель подтвердил, что время Утера прошло, Мерлину было бы легче. Но лекарь сказал, что Артур не справится, а Утер – хороший правитель. Камелот процветает.

Гаюс не солгал. После недавнего голода все пришло в норму, закрома снова ломились от хлеба, на главной площади бойко шла торговля, а горожанки светили платьями из дорогой ткани. И люди по-своему любили своего короля. Он их защищал и оберегал. Да, казни были нередки, но Мерлин давно понял, что казни тоже вызывают больше любопытство и боязливый, восхищенный, жадный интерес, нежели отвращение.

А Артур… получи он сейчас трон, справиться ли принц? Мерлин не знал. Он любил его, но понять до конца, что творится в голове Артура, что прячется за маской «сына короля», не получалось.

Так что как бы ни представлялось соблазнительным – не вмешиваться, Мерлин не верил Дракону до конца. А принять такое решение в одиночку оказалось невыносимо трудно.

– Вот ты где, – недовольно прозвучало за спиной.

Мерлин поспешно обернулся и уткнулся ровнехонько Артуру в плечо.

– Прекрати подкрадываться, – возмутился он, отпихивая принца. – Сам послал меня в конюшни и теперь «вот где я»? Артур, у Гаюса есть настойка для укрепления памяти, я готов выкрасть ее. Или сам варить по ночам.

– По ночам есть дела и поувлекательнее, – напомнил Артур и протянул своему коню кусок яблока. Гнедой демонстративно фыркнул в сторону Мерлина и начал угощаться.

– Видимо, ты большой знаток, – заметил Мерлин. – И целая масса увлекательных занятий…

– Соскучился? – обрадовано спросил Артур.

Мерлин поджал губы и отвернулся. Видеть лоснящуюся самодовольством физиономию принца он не желал.

Да, он соскучился. Из-за Таурена и приказов Утера Артур уже который день прочесывал город, выискивая всех, кто мог быть связан с бандой. Так что по возвращению принц падал в кровать и дрых без задних ног, пока Мерлин не вваливался по утру с холодной водой в кадке.

Припомнить, когда у них было что-то больше, чем пара поцелуев украдкой, не удавалось. Видимо, поэтому Артур и пришел сейчас сюда, к нему. Мерлин присмотрелся. Предположение было похоже на правду. Принц хорохорился, но под глазами залегли тени, а сам он выглядел утомленным. Раздражение смыло волной нежности, Мерлин подвинул ногой упавший скребок и шагнул к Артуру.

– А как же «сир, нас увидят»? – спросил Артур после первого осторожного касания губ.

– Скажешь, издевался надо мной, что я деревенский неопытный девственник и проверял, умею ли я хотя бы целоваться, – не задумываясь, выпалил Мерлин. Он был счастлив хоть ненадолго забыть про терзавшую его необходимость сделать выбор.

– О, – восхитился Артур. – Как изобретательно. А еще я решил проверить, действительно ли ты мужчина, поэтому и снял с тебя штаны, да?

Мерлин нахмурился. Его штаны были на нем, о чем Артур гово…

– Думаешь, поверят? – задохнулся он, когда Артур сжал в руке его начавший вставать член.

– Очень сомневаюсь, – усмехнулся Артур, прижимая Мерлина к деревянной стене. Испуганный паук поспешил сделать ноги. Мерлин проводил взглядом улепетывающее насекомое, расслабленно выдохнул, опустил руки вниз и в свою очередь начал колдовать над застежкой штанов Артура. В прямом смысле колдовать: они были запутаны сверх всякой меры. Ощутив под пальцами бархатистую кожу, Мерлин провел ладонью от основания к головке, коротко поцеловал Артура в приоткрывшиеся губы, и минут на десять они выпали из реальности.

– Хочешь, я приготовлю тебе ванну? – спросил Мерлин, гладя Артура по плечам.

– Хочу, – кивнул Артур. – Но я должен идти в патруль.

Мерлин от расстройства даже убрал руки.

– Скоро отец успокоится, – пообещал Артур. Он мазнул губами по скуле Мерлина, с наслаждением запустил напоследок язык в его рот, обвел им нижнюю губу и отстранился. – Иди, у меня больше нет поручений на сегодня.

– У Гаюса есть, – рассмеялся Мерлин.

– Можешь отсидеться в моей комнате, – предложил Артур. – Заодно дождешься меня.

Мерлин отрицательно покачал головой.

– Он старик, Артур. Я должен ему помочь.

– Тогда до утра, – попрощался принц, проверяя одежду, с которой все уже было в полном порядке.

– Я могу проспать и забыть тебя разбудить, – сказал Мерлин.

– Лишний час моего сна в обмен на твои колодки? – Артур взъерошил ему волосы. – Разбудишь вовремя.

И ушел.

Мерлин проводил его взглядом и отправился к учителю. Может, еще раз спросить у него? Про Утера? Неужели Гаюс думает, что Артур действительно не готов?

…………

Вечерний план провалился. Гаюс снова рассуждал о том, какой Утер хороший король, пока они не услышали вдали плач. К стенам замка устремились просительницы, молившие пощадить взятых под стражу мужей, отцов и сыновей, пойманных королевской стражей и обвиненных в измене. Гвен, заходившая помочь, посерела и торопливо убежала, едва сдерживая слезы, а Мерлин с трудом уговорил себя не наносить Дракону еще один визит.

Утро ничего хорошего не принесло. Слуги бегали по поручениям (все-таки не каждый день король выезжал за пределы замка), сам Мерлин наскоро заглянул к Артуру, разбудил его после нескольких минут сомнений, принес завтрак и был отослан. Принцу предстояло много сделать, а присутствие Мерлина его отвлекало.

Мерлин не обиделся, будучи и сам занят сверх меры. Времени на раздумье оставалось все меньше и меньше. Даже если он решит спасать Утера, то нужно сделать так, чтобы леди Моргана не пострадала. А это было не так легко.

Артур и рыцари уехали, но во дворе продолжала шуметь челядь: Утер только-только садился на лошадь. Леди Моргана тоже поспешила оказаться верхом, расправила длинный зеленый плащ, и король со своей подопечной и эскортом медленным шагом отправились в путь. Мерлин прикусил костяшки на пальцах и обернулся, почувствовав чужой взгляд.

– Ты в порядке? – спросил он у подошедшей Гвен.

– Я собиралась спросить то же самое, – грустно улыбнулась та. – Все… все нормально, Мерлин.

– Я хотел тебя спросить, – медленно, подбирая слова, сказал Мерлин. – Если бы ты могла как-то повлиять, отомстить за отца Утеру, ты бы сделала это?

Гвен помолчала, вытерла и так сухие глаза и отвернулась.

– Это ничего бы не решило. Не вернуло мне отца. Но – да. Я бы хотела, – жестко сказала она и вышла из комнаты прочь.

Мерлин проводил ее взглядом и уселся прямо на пол. Он еще помнил полный горя крик Гвен. «Нет, отец, нет!». Разве Утер не заслужил такой смерти? Пусть восторжествует справедливость.

Он припомнил ходившие слухи: что отец леди Морганы погиб по вине Утера. Та осталась сиротой и до сих пор оплакивает сэра Горлиуса. А теперь оплакивает Гвен.

…и будет оплакивать Артур.

Мерлина как подбросило на месте. Как же он об этом сразу не подумал! Он совсем забыл, что Утер не просто король. А его сын – не просто наследник престола.

Артур привязан к отцу, он любит его, ведь больше у Артура никого нет. И если Мерлин не вмешается…

Он рванул в свою комнату, полез сначала к книге, но передумал. Давно припрятанный посох Ши – вот что ему нужно. Подхватив магическое оружие, Мерлин со всех ног бросился догонять королевский кортеж.

И опоздал. Когда он оказался на поляне, Утер лежал с мечом в груди, а Таурен как раз перерезал горло Моргане. Видимо, миледи все же передумала предавать и пыталась защитить названного отца.

К сожалению, вы проиграли. Вернуться к сохраненной игре?

Колин встряхнулся, поправил примятые шлемом волосы и встал.

– Пойду себе чаю сделаю. Ты будешь? – обратился он к сосредоточенно печатавшему Брэдли.

– А? Да, сделай, – согласился тот, не отрываясь, возможно вообще толком не расслышав вопрос.

В висках нещадно стучало, а дурнота так и не думала проходить. Колин редко мучился похмельем, но если уж мучился, ему хотелось проклясть весь свет. Зато у дурного самочувствия был свой плюс: Колину удавалось не вспоминать о прошлом вечере. Брэдли с утра аж смаковал подробности, расписывая, как он, «скромный ирландец», был в дымину, как пачкал наволочку, хамил, а потом настоял на совместной ночевке и улегся спать с голой задницей. И Брэдли, дескать, всю ночь мучился, ибо Колин вертелся и закидывал на него рук и ноги, один раз даже задел Джетро, тот взвизгнул, проснулся и отдавил прыжком Брэдли самое дорогое. На этом моменте Колин предложил испробовать народный метод, подуть и поцеловать пострадавшее место, Брэдли слегка приувял, смутившись, но вскоре бодро продолжил издевательства. Впрочем, к издевкам прилагался стакан воды и пара таблеток аспирина, так что Колин был не против.

Ровно до той поры, как Брэдли не погнал его цифровать, потому что у них график и «давай, работай, лентяй». В глубине души Колин подозревал, что это своего рода месть за вчерашний отрыв и три пропущенных звонка (Брэдли честно пытался дозвониться и позвать Колина в боулинг).

В игре неприятные ощущения исчезли, сменившись сначала тоскливым недовольством на принца, а затем Мерлина полностью поглотили сомнения. Колин подозревал, что отчасти Мерлин так сопротивлялся словам Дракона еще и из-за него: уж Колин-то прекрасно знал, что Утера нужно спасти. Тони подписал контракт на все тринадцать уровней. Но Мерлин промедлил из-за своей рефлексией и опоздал.

Ничего, он перепрограммирует ему мозги и переиграет эпизод, начиная с разговора с Гвен.

– Тебе Энжел написала, – сообщил вошедший Брэдли, и Колин едва не облился кипятком.

– Не говори под руку, – поморщился он. – Ты читаешь мои письма?

– От женщин? Конечно, – кивнул Брэдли, усаживаясь на стул и широко расставляя ноги.

– Ревность? Неужели я дождался? – усмехнулся Колин, насыпая заварку во второй чайничек. Брэдли по-прежнему пил черный, не желая признавать достоинства травяных чаев.

– Она самая, – рассмеялся Джеймс. – Коулби говорит, что напортачила с Гвен. Та должна была ответить Мерлину иначе. Ты понимаешь, о чем она?

– Да, – Колин закрыл крышечку и открыл холодильник, ища среди коробок с полуфабрикатами молоко. – Это может помочь, Энжел права.

– Рад за вас, – Брэдли подошел и достал из хлебницы припрятанный там кусок пирога. – Будешь?

Колина замутило.

– Обойдусь.

Брэдли отломил кусок и принялся жевать.

– Все еще крутит?

– Нет. Понимаешь, на этом уровне на Мерлина магия оказывает такое давление, что… – Колин осекся под взглядом. – Еще немного и тебе придется покупать черный костюм.

– Зачем? – удивился Брэдли.

– На мои похороны, – серьезно ответил Колин и ловко увернулся от пинка.

Он разлил чай по чашкам, плеснул Брэдли молока и кивнул, что можно забирать.

– Ты не подашь мне чай? – осведомился «принц».

– Могу вылить его тебе на голову, – предложил Колин.

Брэдли переставил кружку на стол и нахмурился.

– Что ты делаешь?

Колин сильнее прижался к холодильнику затылком. Было приятно.

– Я бы хотел быть пингвином, – оповестил он, закрывая глаза.

– Дурацкая идея, – раздалось парой секунд спустя. На талию легли теплые руки.

– Я умел бы глубоко нырять и ловил рыбу в ледяной воде, – пробормотал Колин, на ощупь дотронувшись до плеч Брэдли и обвив руками его шею.

– И высиживать яйца, – безжалостно закончил Брэдли, обжигая ухо Колина воздухом.

– Ты вечно все портишь, – разочарованно протянул тот и совершенно не удивился, когда его начали целовать.

– Сейчас тоже? – уточнил Брэдли у шеи Колина.

– Сейчас ты наконец-то соответствуешь моим фантазиям, – сознался он.

– Их у тебя много? – пальцы пробрались под футболку и прошлись по позвоночнику, легонько царапая.

– Прилично, – Колин расслабился и «повис» на Брэдли. – Я смотрю, на тебя благотворно влияет просыпание с обнаженным мной.

– Ничего подобного! – искренне возмутился Брэдли. – Но ты настолько жалок, Колин, что…

– Не пытайся копировать Артура, – Колин склонился и наугад клацнул зубами, разумеется, промахнувшись. – Он гораздо лучше тебя.

– Тем, что у него есть классные доспехи и меч? – похоже, Брэдли был уязвлен.

– Нет. Вот вспомни, что он делал в конюшне, – Колин опустил руки, провел ими вниз, до живота, и положил ладонь на ширинку джинсов.

Брэдли вздохнул, Колин решил, что он сейчас отпрянет, но этого не случилось. Уже предвкушая падение цитадели, Колин распахнул глаза и в этот момент зазвонил телефон.

Брэдли снял трубку и едва не нажал сразу на сброс. Он не желал говорить с Ханной. Но было поздно, бывшая девушка уже обрадованно протянула «привееееет» и начала с места в карьер. Первым порывом Брэдли было ее послать, но, разумеется, он повел себя как джентльмен (мама бы им гордилась).

Повесив трубку, он посмотрел на Колина. Тот так и стоял, прижимаясь к холодильнику. Футболка на животе завернулась, приоткрывая темную дорожку волос. Брэдли усмирил порыв провести по ней пальцами.

– Кто? – одними губами спросил Колин.

– Ханна, – вздохнул Брэдли и сделал шаг назад.

Колин неуловимо изменился, будто подобрался весь. Брэдли припомнил, что увидев аналогичную реакцию у Мерлина, Артур ждал проблем. Следовало срочно прояснять ситуацию.

– У нее пробило колесо в трех кварталах отсюда. Просит приехать и помочь с шиной.

– Номер своего жениха она забыла, домкрат может испортить маникюр, а автомеханики дерут слишком дорого? – уточнил Колин.

– А я совсем рядом, – усмехнулся Брэдли. – Не будь такой скотиной. Я благородный рыцарь и обязан помочь попавшей в беду даме.

– Конечно, сир, – бесстрастно откликнулся Колин.

– И что ты стоишь тогда? – осведомился Брэдли.

– А что я, по-твоему, должен делать? – на лице Колина промелькнуло детское удивление.

– Я бы сменил футболку, – после критического осмотра выдал Брэдли. – У меня приличный район, а ты выглядишь как оборванец.

– Но ведь я…

– Едешь со мной, разумеется.

Колин засунул руки в карманы и прищурился.

– И почему ты берешь меня с собой?

– Я не идиот, – бросил Артур, отхлебывая из своей чашки. – И знаю эти женские штучки. Мне неинтересно быть ее тайным любовником.

– Будто мое присутствие на что-то повлияет, – пожал плечами Колин. – Но я съезжу, без проблем.

– Повлияет. Во-первых, при тебе она не будет так откроено флиртовать. Во-вторых, не надо недооценивать женщин, у них просто нюх на то, кто с кем спит.

Колин, потянувшийся за своей кружкой, убрал руку.

– Брэдли?..

– Футболку смени, – напомнил тот, с удовольствием допивая подостывший чай.

Сейчас Брэдли не собирался давать Колину какие-либо объяснения. Он сказал достаточно, чтобы его можно было правильно понять.